Есть события, пропускать которые попросту неприлично, а потому я отбросила все дела и пошла на премьеру фильма Олеся Санина «Поводырь». Надо же, в конце концов, знать, что за картина будет претендовать от нашей страны на «Оскар». Как по мне, кино, от которого в метре от тебя рыдают журналисты, – это бесценно, так что хотя бы поэтому «Поводырь» удался. Однако из сумрака зала я выходила в некотором смятении.

Для начала вкратце изложу фабулу. 1930-е. Американец Майкл Шемрок приезжает в Харьков, и не один, а с 10-летним сыном Питером и трактором, который планирует обменять на зерно. Майклу делают предложение, от которого невозможно отказаться, и он остается в Украине, неплохо содействуя советской пропаганде – в общем, такой «полезный идиот». В руки Шемрока попадают секретные документы о готовящихся в Украине репрессиях, за что ничего не подозревающего американца лишают жизни. Питеру удается бежать, и волей судьбы он становится поводырем слепого кобзаря Ивана Кочерги. Мальчика активно разыскивает НКВД, Иван и Питер скрываются от преследования. Голодомор, репрессии – весь этот ужас становится фоном для развития сюжета. Заканчивается все, ясное дело, плохо: Иван погибает вместе с тремя сотнями репрессированных бандуристов. Питеру удается выжить, и он остается единственным свидетелем трагических событий.

Не буду врать – «Поводырь» я смотрела на одном дыхании. Мурашки по спине, некое оцепенение – все это было, и для меня уже поэтому фильм удался. Однако сразу видно, что к созданию картины приложили руку украинские писатели – кроме Санина, над сценарием работали Александр Ирванец и Ирэн Роздобудько. Потому что получилось эдакое полупоэтичное кино, очень красивое, очень печальное и дико безнадежное. Настолько, что после просмотра хочется с разбега влететь головой в экран. Естественно, в «Поводыре» не могло быть никакого хэппи-энда, но катарсис зрителю режиссер обеспечить обязан. Сцена, где слепых кобзарей загоняют в засыпанное снегом урочище, чтобы взорвать и по весне получить озеро, конечно, безумно красивая (хоть и безумно неправдоподобная), но можно было после этого как-то обозначить, что жизнь продолжается? Сообщения о том, что маленький Питер таки выжил и сохранил память об ужасе украинских 30-х, для катарсиса маловато будет. И если уж искусство не собирается давать зрителю хоть какую-то надежду, то лучше не выпендриваться и сразу повеситься в ванной.

Актеры в целом не подкачали – в некоторых сценах игра заставляет забыть о режиссерских недоработках и отдаться эмоциям. Открытием для меня стала Джамала – с ролью певицы Ольги Левицкой, возлюбленной убитого Майкла Шемрока и любимой, но нелюбящей женой НКВД-шника, она справилась очень неплохо.

Исполнитель роли Ивана Кочерги Станислав Боклан, в общем, тоже хорош, если бы не одна сцена. Оторвавшись от преследования, герой приходит на хутор своей любимой, где незадолго до этого останавливался с Питером. В хате пусто, по следам разрухи незрячий герой восстанавливает жестокую сцену допроса и убийства женщины. Все неимоверно красиво и больно, особенно когда понимаешь, что героиню утопили в колодце, выкопанном руками Ивана. И вот, когда готовы брызнуть слезы из глаз и кровь из ушей, Иван падает на колени и абсолютно по-голливудски дико кричит «Орыыыыысяяяяя!». Все. Лучше бы герой землю ел – что угодно, но только не этот ненатуральный крик. Господин Санин, какую сцену вы загубили.

Отдельное удовольствие в «Поводыре» – богемный мирок Харькова первой половины 30-х, куда зритель заглядывает словно в замочную скважину. Готовящиеся в ритме джаза репрессии, скульптор, лепящий профиль соблазнительной Ольги, читающий свои стихи футурист Михайль Семенко (в этой эпизодической роли - поэт Сергей Жадан) приятно дополняют общую картину. Кстати, Жадана до обидного мало: только приготовишься замереть в очарованности от харизмы поэта как эпизод уже кончился, и все, больше поэта в фильме не предвидится. Я бы сказала, это жестоко по отношению к зрителю.

Вообще Олесю Санину очень повезло, что «Поводырь» выходит в прокат именно сейчас. Еще год назад этой истории никто бы не поверил. Ну кому надо преследовать три сотни несчастных слепых кобзарей, которых, мягко говоря, странно считать серьезной угрозой для советской власти? Если все-таки нужно их репрессировать, зачем устраивать файер-шоу со взрывчаткой, когда можно просто расстрелять? При желании в фильме можно найти много если не ляпов, то несколько сомнительных, с точки зрения логики, моментов. Однако более полугода войны и кафкианские реалии так называемых ДНР и ЛНР заставляют поверить, что любой кошмар, возникший в человеческом мозгу, может быть реализован. Еще пару лет назад я бы сочла, что режиссер сильно преувеличивает. Но сегодня даже неподтвержденная легенда об уничтожении кобзарей не кажется такой уж невероятной.

Не знаю, сможет ли «Поводырь» пронять суровых американских кинокритиков и стоило ли устраивать с Мирославом Слабошпицким петушиные бои за право претендовать на «Оскар». Мне кажется, «Поводырь» - это все же слишком локальная история. Хотя, возможно, именно в этом вся соль, особенно на фоне общей заинтересованности Украиной.

Не уверена, что «Поводырь» является фильмом, за который следует присуждать «Оскар». Однако то, что есть неплохая картина, которую так бурно обсуждают, которую хотят смотреть в кинотеатрах,  - вот это уже здорово. Так что спасибо Санину и его команде.

Дуся

фото: povodyr.com, kino-teatr.ua, фото Сергея Жадана - Сергей Рожко