Владислав Сидоренко: «Я бы описал это как самое грязное, беспрецедентно циничное, брутальное изнасилование»
Владислав Сидоренко работает в департаменте журналистских расследований «1+1 медиа» и является шеф-редактором проекта «Люстратор» на канале «2+2». «ДМ» поговорил с Владом о том, чем они отличаются от других программ журналистских расследований, о положении дел в «Охматдете», АТО и сотрудничестве с региональными СМИ.
– На украинском ТВ выходит масса расследовательских программ. Чем «Люстратор» отличается от других?
– Наша цель – меньше говорить, больше делать. Мы не позиционируем себя как проект журналистских расследований, мы все же публицистическая программа. Так что мы позволяем себе во многом высказывать авторскую точку зрения на те или иные процессы, события, ситуации в государстве. Хотя, конечно, элемент расследования у нас присутствует. Но наше главное отличие от других – агрессивная форма борьбы с несправедливостью, коррумпированными чиновниками и реальное взаимодействие с органами власти. Это огромный вал работы, который находится в основном именно за кадром. Это очень емкая, сложная, часто неблагодарная, а главное – мало кому заметная работа, то, чем многие не очень любят заниматься в Украине. Особенно последние несколько лет.
Но мы ее стараемся выполнять. Хотим на своем примере показать другим, что это нужно делать. Ведь популизм бывает не только политическим, правда?
– Вы не могли бы привести конкретные примеры такой работы?
– Например, пару недель назад все центральные СМИ написали, что Президент уволил судью Макаровского района Владислава Оберемко. Помните, того, который, будучи пьяным за рулем BMWx5, достал пистолет и угрожал расстрелять ГАИшников, остановивших его? Но никто не написал о том, какая работа, в том числе и журналистов, была проделана для того, чтобы это наконец произошло. На протяжении полутора лет «Люстратор» сделал около 15 сюжетов об этой истории, мы единственные присутствовали на всех заседаниях ВСЮ, показывали, кто и как отмазывал в ГПУ этого 30-летнего дебошира. На заседании ВСЮ я лично писал обращение и давал пояснения. Кроме «Люстратора» никто тогда про судью Оберемко и не вспоминал. Уволили – написали. Кстати, он «накатал» лет на семь за решеткой, а мы обсуждаем его увольнение.
Или вот глава апелляционного суда Крым Чернобук, который приветствовал аннексию Крыма, а потом трудился в Днепропетровском суде. По обращению нашей редакции Высшая квалификационная комиссия судей взяла его дело в производство, и в решении его уволить они ссылаются именно на наш запрос.
Об Антоне Шевцове, бывшем начальнике Винницкой полиции, мы тоже одними из первых начали рассказывать: записали то скандальное интервью и ходили жаловались на него, на чем только свет стоит. А были еще военные начальники, офицеры, куча прокуроров…
Так что мы действуем – и это то, что во многом выделяет нас. Не просто с экрана повторять «ай-я-яй, Мураев и Ефремов плохие» и «это зрада». А, например, написать в ВККС, походить на допросы, давать показания, побороться, в конце концов. Такая позиция является редакционным кредо «Люстратора»: мы предпочитаем не ныть и не спрашивать, что для нас сделала Украина, а ежедневно спрашивать друг у друга, что мы сделали для страны.
– В последнее время редакция «Люстратора» налаживает отношения с региональными СМИ. Расскажите, для чего вам нужны такие встречи?
- Во-первых, у меня сильное ощущение, что за последние два года мы оказались очень далеко друг от друга. До 2014 года (если можно так сказать) у журналистов был общий враг, который объединял. Я не имею ввиду Януковича и Ко, а скорее всю систему целиком. Позже, когда общая цель была достигнута, многих накрыла волна новых разочарований, каждый пошел заниматься своим делом, и мы стали разобщены.
Я более чем уверен, что наше общество нуждается в сильном журналистском сообществе. Потому что именно мы во многом и двигаем государство, хоть и медленно, но точно – в верном направлении.
А во-вторых, никто и никогда в Киеве не сможет понять и передать то, что происходит на местах. Тем более, будучи увлеченными другими – не спорю, что тоже очень важными – темами: интригами в правительственном треугольнике, кулуарах ВР, внешней политике, АТО. Но при этом мы отрываемся от проблем внутренних, на местах. Тем самым отрывая Киев от проблем в регионах. Так что «Люстратор» поставил перед собой цель наладить горизонтальные связи и координацию с журналистами из регионов. У нас есть возможность поднимать на национальный уровень проблемы оттуда, и кто, как не наши коллеги на местах, ориентируется в них лучше?
– «Люстратор» взял на поруки судимую девушку. Расскажите, чем закончилась эта история – и закончилась ли?
– Да, мы взяли на поруки девушку Богуславу. Ее история не закончилась, и я не ожидаю, что закончится скоро. Такие процессы очень сложны, и это то, что в основном остается за кадром. Периодически мы показываем ее историю и результаты, которых смогли добиться после ее освобождения. Наша команда прошла с ней самый сложный путь – реабилитацию, восстановление документов, вместе мы столкнулись со всеми преградами нашей бюрократической системы. Но, стоит отметить, что с появлением журналиста за спиной бывшей осужденной многие проблемы решаются быстрее и проще. И это плохо. Ведь если все работает на страхе перед камерой, то, по факту, человек, который не имеет возможности привести с собой журналиста, скорее всего, будет повторно сломлен системой.
– Вы много внимания уделяли процессам, проходящим вокруг строительства больницы «Охматдет». Какова ситуация сейчас, и есть ли, на ваш взгляд, у этой истории позитивные перспективы?
– Мы не просто уделяли, мы постоянно следим. Я снимаю сюжеты об «Охматдете» седьмой год. Писал-снимал про эту больницу и ее пациентов еще до начала строительства. Видел, как закладывали первый камень уже в этот, новый корпус. На данный момент это главная тема в моей профессиональной деятельности, как журналиста.
Так что я знаю практически все процессы, которые происходят вокруг больницы, и, если рассказать о них здравомыслящему человеку, уверяю, он может поседеть. Я бы описал это как самое грязное, беспрецедентно циничное, брутальное изнасилование, которое только можно себе представить. Почему я говорю «самое»? – потому, что они это делают с больными детьми.
По состоянию на сегодня ГП «Укрмедпроектбуд» (предприятие, которое отвечает за строительство) возглавил потрясающий человек – Дмитрий Шутовский, молодой, агрессивный, умный, с огнем в глазах. Это надежда.
А что касается государства в лице ее ответственных руководителей, – да плевать им на это строительство. По факту, в стране есть 20–30 человек (и того меньше), которые до крови бьются за, казалось бы, государственный объект. Из них, буквально несколько – чиновники, остальные – просто в чем-то влиятельные люди, волонтеры, которые по разным, часто личным, убеждениям, тратят собственные ресурсы на эту больницу, которую обязана строить Украина.
Мы единственные, даже уже в СНГ, не имеем такого комплекса. Представьте, что после завершения строительства дети смогут жить. Но они умирают в муках только потому, что чиновникам на них наплевать, потому что не до них, все заняты воровством. Я видел этих детей и знаю каждую фамилию тех, из-за кого это произошло. Это персональная ответственность каждого из них. И длится это уже более шести лет. Представьте себе количество детей, которые не дождались...
Будет ли построена эта больница? Безусловно. Скоро ли? Нет. И умрет еще много детей, которые могли бы жить и стать новыми Верняевыми, Вакарчуками, Эйнштейнами. Кстати, мы как общество сами несем часть вины за это. Потому что тема медицины непопулярна в обществе. Ее боятся, мало смотрят, она не приносит высоких рейтингов, потому ее и показывают мало. Это замкнутый круг. А тем временем (это я только про «Охматдет» говорю) в медицине такой ужас происходит… Это катастрофа.
– Относительно недавно изменился формат вашей программы, и периодичность ее выхода. Отразились ли изменения на рейтингах? Что смотрят лучше – итоговый выпуск или «Люстратор. Спецпроект»?
– По своей сути «Люстратор 7.62» (итоговый) и «Люстратор. Спецпроект» – это программы с абсолютно разным контентом. С разными подходами, формой подачи, болевыми точками и проблематикой. Потому сравнивать их не совсем корректно. Как и рейтинговые показатели. Например, получасовой «Люстратор 7.62» выходит в среду, в 19:20, то есть конкурирует в прайме с топ-новостями страны на других телеканалах. И пару недель назад мы взяли почти 7% по своей целевой аудитории. Для представителей медиарынка эти цифры говорят о многом и дают понимание, каков уровень успеха.
Тот же «Люстратор 7.62», только уже почти пятидесятиминутный, выходит и в воскресенье. И в то же воскресенье выходит полный, премьерный «Люстратор. Спецпроект», его показатели немного выше благодаря тому, что мы четко понимаем, кто наш зритель (воскресный зритель кардинально отличается от праймового зрителя среды), и верстаем программу в соответствии с его запросами к продукту.
– У вас много расследований, посвященных АТО, – контрабанда, обеспечение армии, проблемы военной бюрократии и т. д. Интересуются ли вашими расследованиями правоохранители? Были ли программы, на основе которых проводили расследования полиция, НАБУ или какие-то другие органы? Видела, кстати, очень резкую критику в ваш адрес в соцсетях со стороны военных – как раз о программе про контрабанду.
– АТО, как и медицина, занимает очень весомую часть в нашей работе. Столько, сколько делаем про войну мы, с такой регулярностью и, главное то, как это делаем, – мало кто делает на украинском ТВ.
Если речь о бюрократии, недофинансировании, несправедливых наказаниях, – это одно дело. Мы делаем, показываем. Очень часто находим общий язык с МО, к счастью. Очень многие вопросы, которые поднимаем в материалах, находят свое решение. Нам удалось помочь сотням бойцов. Спросите на фронте, знают ли они «Люстратор»? Знают и любят, и мы этим гордимся. Тут критики – минимум.
В других случаях нас, бывает, критикуют за так называемые «спорные темы». Например, кто-то возмущается по поводу контрабанды. Да мы лично ловили некоторых товарищей на горячем, зачем, когда и где контрабанда ездит, снимали и показывали целые транспортные узлы. Может быть, кто-то хочет сказать, что контрабанды нет и что журналисты все придумывают? Для того чтобы рассуждать о «спорной» работе журналистов, нужно определиться, у нас война или АТО. Тогда, возможно, и споров меньше станет.
Что касается сотрудничества с госструктурами, – с НАБУ мы сотрудничаем регулярно. Пачками носим материалы, общаемся. С ГПУ все сложно: там можно только на личных контактах. И то, результатов немного пока. Как ни странно, больше всего результатов от МО, ВККС и ВСЮ. Хотя ситуация в стране с судьями в целом – то еще днище и мрак. Но на самом деле везде есть хорошие люди, во всяком случае, я в это верю. Наша задача – их найти, наладить контакт и скооперироваться. Идти к общим целям, помогая друг другу.
Фото: пресс-служба 1+1
