Сергей Доренко: «Ненависть нужна, потому что мы здоровые люди, с совестью и моралью»
Не хочется использовать заезженный афоризм о дне, в которое постучали снизу, но когда мне попалось на глаза свежее интервью с Сергеем Доренко, ничего другого в голову попросту не пришло. Главред радиостанции «Говорит Москва» поведал «Ленте.ру», зачем россиянам ненависть и чем хорош российский патриотизм.
После этого чтива очень хочется выпить водки или яду, но в целом рекомендую для ознакомления.
– Что происходит?
– Консолидация. Русское общество сегодня консолидировано до предела. Консолидация происходит вокруг официальных лиц, в особенности вокруг президента. Противопоставить официальному патриотизму, не официозному, а именно официальному, что бы то ни было, кроме еще более радикального патриотизма, русское общество сегодня ничего не может.
В России началось движение гражданской нации. Русская гражданская нация, как и украинская, будет ультрапатриотичной, не прозападной. Тут не надо удивляться. Если украинцы там ищут нового хозяина, то русские будут говорить о самодостаточности русской цивилизации. Она будет существенно более патриотичной и консервативной, чем нынешний Кремль.
– Насколько это опасно для страны?
– Это не коснется значимого числа людей. Никогда консерваторы не составят более 20 процентов. Они будут просто оказывать давление на власть. В известной степени они нужны Путину. Оппозиция как перила.
– Такими перилами для власти может быть либеральная оппозиция.
– Вы, правда, считаете, что те двадцать человек в России, которые ходят к Теффту (посол США в России. – Прим. «Ленты.ру») на пельмени, это какая-то оппозиция? Это не оппозиция. Нынешним либералам-западникам, с одной стороны, вдувает американский посол, потому что они ему нужны для отчетности, с другой – Кремль, которому они нужны иногда как перила, только для фигуры речи.
– Почему вы отказываетесь считать либералов, выступающих против действий власти, оппозицией?
– Существуют два десятка фриков, за которыми не стоит идейная база, кроме той, что все в России плохо и мы ее ненавидим. У них есть всего три направления мысли. Первое – мы ненавидим Россию. Второе – мы ненавидим Путина. И третье – мы хотим, чтобы было, как в нормальной стране, и называют любую страну, ужаса в которой никак не меньше, чем в России. Мол, мы хотим вот так. Но если эти люди так рассуждают, то они не могут быть оппозицией. Это фрики, у которых проблема с оценкой. Это проблема их мировосприятия.
– По-вашему, либералам вообще нет места в России?
– Понимаете, либералы-западники презирают собственный народ. Интеллектуальное сословие русское живет постоянным ощущением эмиграции, недопонятости.
– Не оттого ли она живет мыслями об эмиграции, что ее вытесняют с родины?
– Ну, конечно, ее вытесняют и вытеснят. А как вы хотите?! Надо дышать в унисон с народом. Если ты не дышишь в унисон с народом, то ты просто идешь на фиг. Американская элита, например,это хорошо понимает. Американская элита, будучи весьма провинциальной, тем не менее не считает американцев худшей нацией, не занята обезьянничанием, подражанием англичанам или французам ни в коем случае. Американская элита любит свой народ и служит своему народу. Израильская элита любит свой народ и служит. То же можно сказать об итальянской и французской элите.
– То есть нынешняя либеральная элита, по-вашему, заслуживает быть вытесненной? Даже несмотря на то, что она тоже часть нации?
– Если у вас в руке заноза и вы ничего не будете делать, то увидите, как ее самостоятельно выдавит рана. Вокруг непатриотичной интеллигенции образуется гной. Рана их вместе с гноем выталкивает. Нет проблемы в том, что они, купаясь в гное, остаются гражданами. Но надо понимать, что здоровая плоть их не приемлет.
– Что, кроме ненависти, могут предложить ультрапатриоты-ксенофобы?
– Ксенофобская патриотическая оппозиция, оформившаяся в существенную политическую силу, может стать поездом, который едет за вами в тоннеле, и за властью будет ехать в тоннеле, и будет догонять, и поезд будет страшен.
Поймите, ненависть нужна. Когда наши южные русские (так Доренко называет украинцев. – Прим. «Ленты.ру») плюют в наши общие могилы, мы должны ненавидеть, потому что мы здоровые люди, с совестью и моралью, и мы должны ненавидеть аморальных преступников. Это точка кристаллизации. Понять, что есть «мы», нельзя, не поняв, что есть «они» – моральные преступники.
– Патриотизм, который зиждется на ненависти к украинцам и к Западу-агрессору, может быть настоящим?
– Это же очень хорошо. Он абсолютно настоящий. Абсолютно настоящая кристаллизация произошла на фоне глумления.
– Ваши слушатели с этим согласны?
– Нас слушают мужики за рулем. Они патриоты. Недавно у меня 67 процентов слушателей высказались за ядерную войну, если тронут Крым. Это вопрос чести. Это не вопрос вычисления: чем мягче туалетная бумага, тем мы счастливее. Нет. Если надо, то мы пальцем будем подтираться.
– Но можно ли верить этим опросам?
– Надо сказать, что люди привыкли к троллингу. Есть опросы, в которых точка зрения аудитории выглядит как странная, но они нарочно звонят сотнями, чтобы проголосовать. За полторы-две минуты могут позвонить тысячи, но я точно понимаю, что есть сотни троллящих. Уже есть люди интернет-троллинга, которые специально звонят по приколу, чтобы обломать нам все.
– Как вы к ним относитесь?
– А прикольно. Я сам такой. Мне нравится это все. Каков поп, такой приход.
– А к госканалам, которые накаляют и без того подогретое общество?
– Телевидение торгует исключительно эмоциями, оно в принципе так построено. Человек и включает телевизор, чтобы получить эмоции. Требовать от телевидения не разжигать эмоции – все равно что зайти в булочную за плоскогубцами. Тебе отвечают: «Плоскогубцы через одну дверь». А ты продолжаешь их требовать. На телевидении все больше эмоций, потому что их все больше вокруг нас. Оно идет за аудиторией.
– Есть ощущение, что человек в глубинке, для которого телевидение – нередко единственный источник информации, после просмотра ТВ начинает люто ненавидеть украинцев, Запад и весь мир. Это правильно?
– СМИ дарят чувства. А что они должны давать?
– Правду.
– Правда субъективна.
– Правду и мнение нескольких сторон.
– Смотрите, вы бежите при пожаре. Во время бега задавили целый выводок щенят. Правда в чем – что вы убийца?
– Госканалы, если того требует конъюнктура, скажут, что я убийца. Об этом и речь.
– Метод всегда определенный. Посмотрите CNN. Я был корреспондентом CNN в 1993 году. Мне было запрещено называть Радуева террористом. Мне сказано было, что он rebelde («повстанец» по-испански). И когда я спросил, почему rebelde, мне продюсер сказал, что наверху говорят rebel («повстанец» по-английски). Вот когда наверху скажут terrorist, и мы скажем terrorista.
– Но ведь выходит так, что СМИ разжигают ненависть в обществе.
– Дело в том, что у мужчин один и тот же гормон отвечает и за агрессию, и за покорение мира. Один и тот же гормон движет нобелевскими лауреатами и Чингисханом. Вам этого не понять, раскачиваясь на своих дурацких эстрогеновых качелях. Вы, болтая ножками, все время думаете: «А чего они это там, дураки, все время разжигают?» А они разжигают собственное движение. Потому что у нас никакого другого движения, кроме агрессии, нет.
Там еще много интересного о роли женщины в жизни общества и рассуждения Сергея Доренко об особенностях русских, чеченских и французских женщин. Но это уже выше моих сил.
Муся
Фото: ria.ru
