«Журналистика давно стала пропагандой с обеих сторон», – Янина Соколовская о войне с Россией
Сейчас в Москве происходит Конгресс русской прессы, на который приехала собственный корреспондент «Коммерсанта» Янина Соколовская, живущая в Киеве и представляющая и российскую, и украинскую журналистику. Радио «Свобода» опубликовало занимательную беседу Елены Рыковцевой с Яниной и Матвеем Ганапольским. Честно говоря, Матвей ничего особо познавательного для внимательного читателя не сообщил, а вот мнения Соколовской стоит прочесть.
В беседе с Рыковцевой Янина говорила об отличии между украинской и российской пропагандой и в целом об этом явлении, а также о проблеме неназывания вещей своими именами.
«Если раньше Украина страдала от многовекторности, никак не могла определиться, то теперь она страдает от гибридности, она не называла вещи своими именами. Очень странная ситуация. Власти Украины явно не хотят войны не только потому, что бизнес Петра Порошенко частично находится в России, а потому что объявление войны России ставит, естественно, крест на Украине. Потому что Украину не поддержал Евросоюз так, как надо бы поддержать, Украину не поддержало НАТО. Что Украине делать в связи с этим? Она понимает, что она одна и она уже не самая крупная страна даже Европы после отсечения (надеемся, временного) Крыма. Она не может объявлять войну, она не может позволить себе полное прекращение экономических отношений с Россией, в том числе и авиаперелеты, все, что нас связывает.
Зачем это обращение было нужно? Это обращение было нужно, чтобы все-таки затребовать введение миротворцев, потому что опять-таки не готова юридическая база. Мы просим введения миротворцев на Донбасс, но при этом здесь формально внутригражданский конфликт и антитеррористическая операция, в которой совершенно незаконно участвуют вооруженные силы Украины. Они не имеют права участвовать в антитеррористических операциях, в них имеют право участвовать только МВД, СБУ, внутренние силы правопорядка. Поэтому нужен документ, позволяющий обратиться к Совбезу, который подкрепит украинскую позицию. Но этот документ прописан так, что европейские дипломаты снова получат повод развести руками и сказать: ну вот, ребята, вы сами разберитесь – у вас АТО или у вас война. Если у вас нет войны, чего мы будем вводить миротворцев?
Под Марьинкой на штурм шли более 50 танков, как сообщает наш украинский антитеррористический центр, его никто не опровергал. На той территории у Украины не было дислоцировано такое количество танков. За время боевых действий эти танки шли десятками. Они с неба падали? Они с Евросоюза к нам приезжали на парашютах? Как вся эта техника туда попадает, каким образом? Мы же видим даже заявления международных экспертов, европейских о дислокации неких войск на украино-российской границе на российской территории. Я могу предположить, что это войска марсиан, но тогда мне нужны какие-то свидетельства. Банальная логика и эрудиция, а также понимание вопроса говорит о том, что да, на территорию заходят техника, люди, которые ведут эту технику, а также те, которые обучают местное население общаться с этой техникой. Безусловно, заходят на территории, где есть большая поддержка и большая ориентация населения в сторону России, большая нелюбовь его к Киеву. Это есть, этого никто не отрицает. Не пошли они ни в Днепропетровск, ни в Харьков, потому что там нет такой высокой поддержки. Но воюют не только ополченцы. Я не сторонник Петра Порошенко, президента Украины, мне не все нравится, что он делает, но когда он заявляет, что против украинцев воюют не шахтеры и не трактористы, он имеет для этого основания.
Каждая домохозяйка должна была учиться управлять государством, потом просто управлять государством, а теперь каждая домохозяйка может управлять войсками, особенно домохозяйки в России. Украина считает следующим образом (это достаточно распространенное мнение, то, что я слышу): Россия такой большой айсберг, который возьмет и расколется об Украину, она не выдержит схватки с Украиной, и Российская империя на этом закончится. Но тут есть две сложности. Во-первых, непонятно, как долго это затянется по времени. Во-вторых, совершенно неясно, в какие стороны полетят осколки. Очень боюсь, что они полетят в сторону Украины. У нас работают два зомбоящика, и не только российский, но и украинский. У нас журналистика давно стала пропагандой, причем с обеих сторон. Пока украинцы считают, что Россия расколется об Украину, в России считают, что украинцы расстреливают сами себя.
Журналистика превратилась в пропаганду. В этот период военных действий есть свои плюсы, потому что людям надо внушить достаточно позитивные эмоции, которые нацелены на победу. В конце концов у нас есть опыт 1941-45 годов, как работала пропаганда тогда. Сейчас пропаганда пытается работать точно так же. Благодаря экспертам у меня была возможность сравнивать то, что происходило в Марьинке реально, и то, что говорили в телевизоре. Информация очень разнилась: телевизор был гораздо оптимистичнее – украинские войска буквально крошили сепаратистов просто в капусту.
Смысл украинской пропаганды – поднять боевой дух и показать, что все, кто воюет с Украиной, являются российскими военными. Но ведь это же не так. Эти военные не воевали бы без поддержки местного населения. Происходит ситуация еще и следующая, еще одна версия, которая звучит у нас: Россия будет воевать с США на территории Украины до последнего украинца. То есть геополитический аспект люди рассматривают в том, что происходит. Это такое столкновение Востока и Запада, произошедшее на Донбассе, а Украина – как жертва всего того, что происходит.
Есть отличительная черта от российского телевидения: то, что все-таки в российском случае воспринимается как государственная пропаганда, в украинском – не государственная пропаганда, но, безусловно, происходит под контролем владельцев канала. Если мы возьмем один из украинских каналов «Интер», то мы видим, как его точка зрения меняется в зависимости от того, где находится сейчас его владелец".
А вы что думаете по этому поводу?
Муся
Фото: Павел Довгань
