«Голова не только для еды»: украинские медийщики о карикатуре Chаrlie Hebdo с сирийским мальчиком
Печально известное французское издание Charlie Hebdo опубликовало карикатуру, на которой был изображен сирийский мальчик, утонувший вместе с семьей при попытке доплыть из Сирии на греческий остров Кос. На карикатуре под заголовком «Добро пожаловать, мигранты!» нарисован мертвый ребенок, над телом которого надпись «Так близко к цели». Рядом с мальчиком изображен рекламный щит с надписью «Акция! Для детей два меню по цене одного».
Напомню, фотография трехлетнего Айлана Курди облетела весь мир и стала символом трагедии беженцев. Карикатура Charlie Hebdo вызвала бурную реакцию в соцсетях: пользователи возмущены цинизмом карикатуристов и риторически вопрошают – неужто мы до сих пор «же суи Шарли»"? Я поинтересовалась, что думают по этому поводу украинские журналисты и лидеры мнений.
Матвей Никитин, журналист:
У сострадательного человека эта карикатура вызывает бурю негодования, выводит из себя просто. Если автор этим руководствовался, то, выходит, в некотором смысле пожертвовал собой, чтобы заставить аудиторию, злясь на циников, самим стать чуть меньшими циниками.
Мне от этой шутки стало физически плохо. Эти ощущения заставили меня повернуться лицом к проблеме, начать хотя бы думать о моей собственной роли, обязанностях, возможностях.
Был ли я обеспокоен судьбой детей-беженцев до этого вызова? Нет, не был. А фотографию мальчика на берегу видел? Да, видел. Прошел мимо (вы, конечно, поступили не так – вы, конечно, поступили совсем иначе).
Ну, вот. А Шарли, когда я проходил мимо, врезал мне под дых.
Кто не в курсе, там написано «Так близко к цели...» и «Два детских меню по цене одного».
Ирина Славинская, журналистка «Громадського радіо»:
До речі, шквал обурених коментів про карикатури на сирійську тему в Charlie Hebdo мені показує, наскільки сильно ми відвикли від мови карикатури, сатири та іронії. От нема в нас карикатури в широкому вжитку – і мову цю забули. А іноземні медіа не читають, а в російських медіа карикатур нема. Менше пафосу, менше «в лоб» – і ми вже кричимо «ганьба». Там, де треновані м'язи мозку бачать сатиру над «європейськими цінностями», стьоб над «квотами для біженців-немусульман», нетреновані голови обурених посполитих бачать лише труп дитини. Вчіться роздивлятися сад за вікном, а не тільки скло вікна.
Сергей Дидковский, главред XXL.ua:
В истории с карикатурами «Шарли Эбдо» возник прогнозируемый курьез. Крайне левое издание, выстроенное на высмеивании и отрицании любых консервативных ценностей, в один момент получило ярлык нацистов и фашистов.
«Шарли Эбдо» отчасти даже абсентеисты и в полной мере нонконформисты, годами беспрепятственно высмеивающие традиционные христианские ценности, в конечном счете пострадали от суспензии христианства и мусульманства.
На своем красочном примере «Шарли» доказали, что идея «свободы, равенства и братства» больше не нужна. Более того, издание, к слову, беспринципно не смешное и не остроумное, стало иллюстрацией изречения Черчилля: «фашисты будущего будут называть себя антифашистами».
За что боролись, на то и напоролись.
Человек интеллектуальный и взрослый вновь получил простую и понятную информацию: политические системы старого образца более не нужны. Правые и левые существуют исключительно как генератор популизма.
Политики не успевают за эволюционным развитием и укладывают своих избирателей в прокрустово ложе.
Айдер Муждабаев, журналист ATR:
Разочаровался в нескольких френдах, не знакомых мне лично. Не понять смысл карикатур в Шарли – это уж слишком, ребята, голова ведь не только для еды. Тем более – называть художников мразями и желать им смерти. Поудаляю вас. Надоела глупость и агрессивный пафос.
Мыкола Воськало, журналист издания «Публичные люди»:
Про рисунки «Шарлі Ебдо».
Удачні шутки не потребують пояснення.
Я так щитаю.
Эслі нада розжовувать, шо хотів сказать автор, то карикатура не удалась.
Це всьотаки не контемпорарі арт, б*ядь.
Олег Шинкаренко, журналист «Громадського радіо»:
Ті, хто обурюються новою карикатурою у Charlie Hebdo, просто неуважно дивляться на неї і зовсім не звикли зосереджувати свою увагу на якомусь не моментальному простому повідомленні. Якщо є хоч одна найменше складність, де треба подумати, вони одразу здаються. На жаль, це властивість 80 % людей. І нічого з цим не поробиш. Погано, що деякі з них одразу починають шукати виправдання своїй неуважності у таких фікціях як «мораль». Мораль – це всього лише набір будь-яких правил, які треба виконувати, не замислюючись. Наприклад, можна встановити правило, що за безкоштовний проїзд треба відрубати руку, а хто в цьому сумнівається – тих саджати до в’язниці. Один з найбільших моральних авторитетів сучасності – це, звісно, Моторола, бо він керується виключно власною мораллю – правилами, які заборонено критикувати. А отже всі незадоволені карикатурами Charlie Hebdo – це спільники Мотороли.
Алексей Мустафин, телеменеджер:
Обуренi останнiми карикатурами в Charlie Hebdo так само обурювалися зливою антиiмiгрантських та iсламофобських коментарiв, що з'явилися ПIСЛЯ загибелi сирiйського хлопчика?? Чи блюзнiрство для них лише тодi, коли зачiпають почуття християн та шанувальникiв бiгмаку?? Або ж правi – завжди латентнi расисти???
Карл Волох, блогер:
В январе 2006 года Ариэль Шарон, тогдашний премьер-министр Израиля, впал в кому в результате перенесенного инсульта. Находился он в тот момент на пике своей популярности, поэтому народ пристально следил за его состоянием, собираясь у телевизора при всех брифингах врачей, переживая и сочувствуя. Думаю, в день, когда его поразил инсульт, очередной выпуск ежепятничной сверхпопулярной сатирической передачи «Прелестная страна» уже был готов и авторский коллектив решил давать его в эфир «эз из».
В самый рейтинговый пятничный вечер на экранах миллионов телевизоров комик Таль Фридман в надутом до шарообразного состояния костюме, призванном подчеркнуть комплекцию Шарона, буквально перекатывался по полу студии. Его (Фридмана) герой врал всем вокруг, неуклюже комбинировал и, главное, уговаривал сына Омри не сдавать его полиции в следствии незаконного финансирования избирательной кампании. Все это, напомню, в то время, когда легендарный военачальник, герой всех главных войн (ход тяжелейшей из которых он и переломил), популярнейший премьер-министр лежал в коме и сотни тысяч молились о его выздоровлении.
Я был убежден, что после этого все лидеры мнений немедленно выступят с резкой критикой этого кощунства и явного нарушения правил приличия и хорошего вкуса. И... просчитался. Никакой дискуссии по этому поводу не было. Видимо, ни интеллектуалы, ни народ не усмотрели в этом ничего особенного. После чего я сделал однозначный и окончательный вывод: в ряде случаев наши, совков и постсовков, рамки дозволенного значительно уже, чем у людей, выросших в свободном мире. И считать собственный вкус эталонным ни в коем случае нельзя. Это, как понимаете, я о Шарли Хебдо и других не всегда приятных нам поводах для смеха).
А Омри Шарон вскоре после этого пошел под суд и в тюрьму за то, что привлек и потратил на избирательную кампанию отца больше денег, чем позволяет закон.
АПД. Я здесь не о карикатуре с мальчиком пишу (ее просто следует понять прежде, чем возмущаться), а о принципе.
Кстати, журнал разместил еще одну карикатуру. Она изображает Иисуса, который ходит по воде рядом с утонувшим мальчиком. «Доказательство того, что Европа – христианская. Христиане ходят по воде – мусульманские дети тонут», – так подписан этот рисунок.
Но возмущаться, знаете ли, проще, чем думать.
Муся
Фото: theindependent.com
