Феномен Лазерной Веры
"Ну не принято Сердючку хвалить. Эстеты считают это дурным тоном. Они готовы хвалить авангардный спектакль, каких я за неделю могу сделать семь штук. Например, посажу человека в ванную и замажу ему рот цементом. При этом буду ходить по залу и разбрасывать вату. Написать музыку под это дело, и какой-то эстет найдёт в спектакле глубокий смысл".
Андрей Данилко
Появление в эфире телеканала "Украина" шоу Верки Сердючки - это первая за долгие годы победа украинского телевиденья над собственным канализационным сумраком, скрежетом экранных химер и клокотом телегарпий. То, после чего появляется надежда: оккупация мертвецов, сизых носков и чесночного жлобства - не навсегда. Как минимум, всему этому уже есть альтернатива. Не где-то там, но здесь - в эфире, который всё последнее десятилетие заглядывал в зрителя и видел перед собой чумазого барбоса с гаечным ключом и пластмассовой стразой во лбу.
Всё, что делала Вера до 2007-го года, было искрометным остроумием, которое, впрочем, всё ещё вмещалось во прискорбные пределы. И лишь незадолго до Евровидения-2007 появилась возможность говорить о персоне Сердючки как о феномене украинской современной культуры.
Дело, разумеется, не в заслуженном успехе на гей-вечеринке для домохозяек, коим Евровидение является, но в том, что Данилко перестал играть в "веселую проводницу" и породил автономное дискурсообразующее существо с полноценной мифологией за сияющим пышногрудием. Произошло разделение однояйцовых близнецов. Сердючка обрела тот статус, который, собственно, и позволил ей исказить ландшафт отечественного шоу-биза. За её спиной - кормящие призраки 90-х, легионы Поплавского и обозы Территории-А. Всё это Сердючка сделала модной традицией.
Что же нам явилось? Цельный образ, который каждым своим элементом насмехается над той реальностью, в которой существует и действует. Чтобы понять это, достаточно предаться хотя бы даже поверхностному анализу данного образа:
Облаченный в зеркальные латы мужик со звездой на голове и монументальной грудью, который демонстрирует женщину, называет себя нашим "писдав" (от англ. - peace dove - голубь мира), таскает с собой «пожилую мать» и, отплясывая, поёт "Зибен-зибен-ай-лю-лю! Танцен!".
Что это? Это критическая гипербола, подрывной попкорн, интеллектуальный кич. Выражаясь понятиями художника Ильи Кабакова, Сердючка есть восстание внутри "розового гноя". Она совершенно очевидное хитрое дилдо эпохи "kulchur" - хрустальная винтовка, летающий Кремль.
В превращении из мужчины в женщину, а из женщины в бесполого бога - постфеминистская гендерная квинтэссенция. В нарочито абсурдистских текстах - дадаистское техно и ироничная серенада бессмыслице, свойственной поп-культуре. Величественная грудь - визуализированная мутация мечты всех этих силиконовых трупов в трусах, что заполнили телеканалы и уши. Зеркальность нарядов - материализованное желание звезды - сиять. В звезде на голове - традиционный для шоу-бизнеса нарциссизм. Бог свидетель, перед нами - лазерный астронавт, украинский Ли Бауэри, но главное - Космошива-мать-Галактики, величественная кривляка.
Что примечательно, бунт Веры не маргинален. Он не занимает высокомерную позицию, не симулирует превосходства, не играет в контркультуру, не оперирует вчерашним художественным языком и не придается анальному эстетству. Сердючка выступает лишь электрическим зеркалом поп-культуры - гротескно отражает то, чем эта поп-культура является, использует лишь её арсенал, но направляет его в обратную сторону. То есть, имеет место быть захват самого языка поп-культуры воином света; украинское явление Иного Хёрста. Фактически, синтез contemporary art и поп-культуры, который был недоступен всеповидавшим, казалось бы, легитимным украинским художникам, получился у того, кого они никогда, в силу своих интеллигентских язвиц, художником полагать не умели.
Когда я впервые увидел всё это на Евровидении; когда то, что Верка Сердючка совершает авангардный эстетический жест стало для меня очевидным, я поспешил поделиться своими наблюдениями, в частности, с ныне покойным московским концептуалистом, человеком невероятной интеллектуальной глубины Дмитрием Александровичем Приговым. Пригов обнажил, признать, ключевой мотив опасений:
"Нынче деятельность художника оценивается не одним актом. Оценивая жест по одному акту, называя этот акт авангардным, жест совершаете вы, назначая Верку Сердючку авангардистом. Если у Верки Сердючки будет огромное количество подобных композиций, то она станет авангардным художником. Но если у нее только одна вещь наряду с другими «черти что», то её момент авангардизма – случаен. Корова, знаете ли, может забрести на розовое поле. Но это не значит, что она питается только розами".
Возможность того, что Вера не является, а лишь видится первым в истории Украины поп-насмешником не была безосновательной. С одной стороны, в интервью журналу "Фокус" Данилко отмечал, что и сам полагает Верку "арт-персонажем", который "не вписывается в попсу". С другой стороны, после Евровидения пронзительных откровений от Сердючки не поступало.
Точку в сомнениях поставило вышеупомянутое шоу на телеканале "Украина". Его появление - подлинно радостная весть о том, что Сердючка продолжает развитие в угоду космошивизма и, средь множества возможных стратегий своей эволюции, откликнулась наиболее адекватной из них.
"Шоу Верки Сердючки" - казалось бы, очередной праздник в телевизоре, где звезды приходят в гости к звезде. Но вот это "казалось бы" развеивается под натиском имеющихся нюансов и тона общения, который доселе был в украинской звездной тусовке невозможен. Где ещё Эль Кравчуку заглядывали в глаза и спрашивали то, что всегда хотелось спросить: "Шо ти робиш?" Где ещё шампанское вместе с детскими сигаретами присылает Барби из Диснейленда? Где ещё Сергею Звереву съедают мозг, после чего сравнивают его песни с фильмом "Белый Бим, черное ухо"? Где ещё Пугачева и Микки-Маус идут в одном предложении, через запятую? Ну а лицо Томаса Андерса из "Modern Talking", после того как к нему, - "звезде галактики", - присоединилась в танце издевающаяся Мама, вы наверняка видели.
Добавим к этому врезные блоки, где Верка с Мамой превращаются то в белочек, то в зайчиков, то в прочие самолеты с Буратино; добавим музыкальные, полные гомоэротического фашизма, выступление самой Космошивы - добавим, и получим продукт с очаровывающей припиздью, но при этом вроде как форматный, вроде как для всех.
Умиляет то, что сами звезды едва ли прочитывают тонкие уколы Сердючки и впервые публично лобызают леденец правды-матки. Все оговорки, панибратства, перебивания и прочие акценты - всё это работает против них. Казнь "священных коров" отечественного шоу-бизнеса ещё никогда не была такой беспощадно жестокой, и в тот же миг беззлобной да бескровной. Иногда в результате этой казни и сами жертвы, - обычно, далекие от космических размышлений, - выплевывают лакомые философские портреты и истины. "Кулебяка - это что-то из мяса", - говорит Верке Зверев, и зритель понимает, что лик поп-культуры запечатлен на века в этом исчерпывающем словесном полотне.
Короче говоря, "Шоу Верки Сердючки", друзья, это ответ образованных необразованным, мощное религиозное переживание, большой сердечный подарок тонким эстетам, живым интеллектуалам и любителям критического искусства, но главное - подарок обычному, ни в чем не виноватому гражданину, затурканному телетупостью и парадом горделивых калоедов. Теперь осталось лишь на подольше удержать пойманный нерв, сохранить эту "Студию 54" на той неоднозначной грани, с которой эта программа и началась.
Анатолий УЛЬЯНОВ, www.proza.com.ua
Фото на главной странице Яны Новоселовой
