Ведущий 5-го канала Сергей Дорофеев рассказал, как устроился в Украине
Сергей Дорофеев, в прошлом белорусский, а теперь украинский
телеведущий - об украинской политике,
своем велосипеде, правильной речи и предложенных ему за выборы деньгах.
- Давайте начнем с вашего ухода с белорусского телевидения.
- Скажу сразу, что я не планировал менять страну, место работы и вообще всё так радикально в своей жизни. У меня были подобные мысли в Минске лет пять-шесть назад, когда я упирался в потолок, не мог себя реализовать в полной мере - мне это надоело. Тогда я был полон решимости, у меня была возможность трудоустроиться в Москве, можно было найти работу и в Киеве, но меня останавливали личные обстоятельства.
Однако на протяжении последующих лет убеждался в мысли, что хочу работать журналистом именно в Беларуси: я чувствовал, насколько это необходимо, понимал прикладное значение моего труда и видел тех людей, которым это точно нужно - и моим коллегам, и аудитории. 100-процентная уверенность пришла, когда появились ток-шоу «Выбор», которое закрыли в день последних президентских выборов, и программа «Выбор +» - это хард-ток, похожий на передачу «Портреты», которую сейчас делаю на 5-м. Я видел эту обратную связь, я ею жил. Это было нужно мне, это было нужно Беларуси.
- То есть в перспективе вы не понимали, насколько будет сложно вам работать журналистом в Беларуси?
- Я родился в Минске, с детства дышал белорусским воздухом и, конечно, чувствовал, зная природу всех процессов, предвосхищал, что и как будет происходить. Но к 19 декабря 2010 года, ко дню выборов, мы все тешили себя надеждой, что что-то будет меняться. В воздухе неосторожно витал лёгкий призрачный запах демократии: худо-бедно, но оппозиция была допущена в телеэфир, были какие-то другие подвижки. Сейчас уже понятно - всё это было лишь для отвода глаз. Но никакого «вдруг» не произошло - и семьсот человек из тех, кто вышел на улицу в день выборов, просто вышел на улицу, оказались в различных изоляторах.
- Среди них были ваши знакомые?
- Да, конечно. После выборов люди мирно вышли на улицу, чтобы встретить результаты голосования со своими кандидатами. Я, кстати, задавал этот вопрос руководителю Центризбиркома Лидии Ермошиной: «Пожалуйста, объясните, что плохого в том, что люди вышли с друзьями и коллегами встретить результаты голосования? Это не «несанкционированная акция», люди просто гуляют, как это часто бывает в цивилизованных европейских странах. Что в этом плохого?» Понимал, что это вопрос в никуда, но я очень хотел его задать. В том ток-шоу 19 декабря, которое было посвящено выборам в принципе и результатам выборов в частности, и которое стало последним, было еще несколько ключевых вопросов. Эфир не понравился руководству страны и лично президенту, а госпожа Ермошина просто встала и вышла.
- Откуда вы знаете, как отреагировал Лукашенко?
- Он открыто сказал об этом на пресс-конференции. Выразил свое отношение ко мне как журналисту и ко всему ток-шоу.
- Вы понимали, когда задавали свои вопросы, что вас закроют?
- Не конкретно в этой программе, а во всем цикле ток-шоу, который я делал. Потому что каждый эфир вызывал всё новые и новые вопросы у высоких чинов. И вовсе не потому, что я весь из себя такой вот журналист, а потому что всегда проповедовал принципы независимой журналистики. То есть никогда не был ни с властью, ни с оппозицией, но нейтральным журналистом (хотя это тавтология - «нейтральный журналист») в Беларуси быть невозможно. В общем, меня убрали из эфира, и я понимал, что уже больше не вернут.
- И как это происходило фактически? Вот вы утром пришли на работу, и вам говорят: «Больше ты в эфир не выходишь, потому что задаешь неправильные вопросы»?
- Да мне в ту же ночь дали понять, что я уже не ведущий - это же не частный канал, а государственный. В Беларуси других нет. И я понимал, что на моей карьере ведущего можно ставить крест. Хотя мне намекали некоторые мои руководители, что, мол, стоит попросить прощения, и всё будет в порядке. Но за что мне просить прощения? Я ничего не сделал такого, за что мне было бы стыдно. Это идет вразрез с моими принципами. Это предложение вызвало у меня только улыбку и отвращение к очередному проявлению чьего-то унижения.
- Почему вы не уехали работать в Западную Европу?
- Потому что этот вопрос был связан с моими личными обстоятельствами, в первую очередь родителями: моя сестра-двойняшка уехала жить в Западную Европу, и мне сложно было бы мириться с мыслью, что до наших родителей многие тысячи километров. Украина - моя вторая родина, мои родители сами из Украины, поэтому вопрос, куда ехать жить, для меня не стоял.
- То есть Россию вы не рассматривали?
- Нет, рассматривал, но это было скорее для того, чтобы у себя в голове поставить отметку: я сделал всё. Пробовался в нескольких проектах на Первом канале. Но не могу сказать, что это то, чем я хотел заниматься... При этом в России нет политической журналистики. Так что, когда я в очередной раз возвращался из Москвы в Минск, даже был доволен своим недовольством московскими предложениями.
- У вас было несколько предложений в Украине? Ходили слухи, что вы ведете переговоры с «Интером»...
- Было несколько возможностей, и «Интер» среди них не фигурировал. Что меня поражает - невероятное количество слухов и сплетен в украинской медийной среде. В принципе, они есть в любой стране - в театре, в кино, на телевидении. Но такого их количества, как здесь, я не встречал. Чуть ли не каждый день ко мне подходят и говорят: «Да, дружище, ты будешь уходить из этой программы, делать ту, а думаешь о третьей». Хочется спросить: «Да? Не знал».
- Вы выбрали 5 канал или вас выбрали?
- Когда я вышел из поезда на вокзале, у меня не было мысли, куда же идти, и где я буду ночевать? Нет, я приехал с контрактом. После увольнения несколько раз бывал в Киеве по вопросу трудоустройства. Состоялся ряд встреч с людьми с разных телеканалов, которые рассматривали мою кандидатуру. Что касается 5-го, относительно моей работы я встречался и с Петром Алексеевичем Порошенко, и с Юрием Стецем. Изо всех озвученных в Киеве предложений я выбрал именно 5-й: для меня очень важна степень моей профессиональной свободы.
- У 5-го довольно долгое время была репутация вполне однозначно политически ориентированного канала. Как же вы, «нейтральный журналист», согласились на работу на канале, придерживавшемся одной точки зрения?
- Я прекрасно знал, что есть такой шлейф. Однако, как сейчас говорю себе: лично в моём эфире 5-й - это канал максимально честных новостей. Исходя из этой мысли, и веду свои программы.
- А вы смотрите ТВі? Как, по-вашему, это канал более честных новостей, чем 5-й?
- Думаю, некорректно сравнивать работу этих каналов. Но я уже дал понять, что относительно всего контента 5-й мне не всегда кажется каналом честных новостей. Вообще, независимых медиа не бывает. Максимальная степень независимости у общественных СМИ. Они независимы и от власти, и от бизнеса. Однако у нас таких нет, и если говорить о нынешнем украинском рынке, то 5 канал для меня куда более независимое СМИ, чем другие. По крайней мере, сейчас. В своей же работе я стараюсь быть максимально объективным.
Но, когда кто-то говорит, что в журналистике не бывает компромиссов - этот человек либо лжет, либо хочет понравиться. В журналистике тоже есть компромиссы. Я часто сравниваю работу журналиста с умением стоять в лодке, когда ее раскачивают волны. Пока ты еще можешь стоять, несмотря на колебания, то есть небольшие компромиссы, ты все еще журналист. Но чем больше амплитуда волнений, компромиссов, на которые тебе приходится идти, чтобы удержаться, тем сложнее не упасть в воду. А если упал - всё, репутацию подмочил. И ты уже не журналист, а агитатор. Как мне кажется, в нашей лодке я пока что стою. Если буду понимать, что падение неминуемо, из профессии уйду.
- Репутационные риски в этой стране для журналистов, как мне кажется, практически не существуют. Поскольку уже давным-давно весь заинтересованный круг - и читатели, и журналисты, и владельцы СМИ, и политики - приняли негласное соглашение, по которому деньги решают все. И все участники договора относятся с пониманием к покупке журналистов и продаже репутаций. Вам никогда не хотелось продаться?
- Если бы я продался, мы бы с вами тут не сидели и не беседовали. До выборов в Беларуси мне давали понять, что у меня будет если не всё, то многое - только надо сработать как нужно.
- И вы не согласились?
- Как видите, нет.
- Возможно, вы очень тонко работаете, и мне факт продажи не заметен. Такая работа особенно высоко оплачивается.
- Мне, конечно, хотелось, чтобы у меня была своя квартира вместо нынешней съемной - большая, новая, красивая. А именно такая мне и светила накануне 19 декабря 2010 года. Хотелось бы повыше зарплату, чтобы чувствовать себя более свободным. Но я просыпаюсь, и мне не стыдно - для меня это дороже. А всё остальное будет.
- Родителей вы навещаете регулярно? У вас нет проблем с пересечением границы, например?
- Я делаю это крайне редко, в основном приезжают ко мне, именно по причине безопасности. Не скажу, что я точно знаю, что мне что-то в Беларуси угрожает, но не буди лихо, пока тихо.
- Вам не страшно?
- Я был бы самонадеянным дураком, если бы сказал, что мне не страшно. Честно говоря, после всех тех перипетий я думал, что мне светит жуткая перспектива. В ту ночь после выборов я не решился ехать домой на собственной машине, вызвал такси. В дороге рядом с такси остановился черный «мерседес» - я не знаю, кто там ехал, могу только догадываться, - опустились стекла. Я сразу посмотрел на часы, было 4:53 утра. Там сидели люди с уверенными лицами и с улыбкой, глядя не на водителя, а на меня, говорят: «Здравствуйте! Как проехать в посольство Молдовы?» Я им отвечаю: «Ну, вы же прекрасно знаете, что посольство Молдовы в другом конце города, и сейчас 4:53 утра». Стекла поднялись, и машина уехала. Были и другие сигналы - не об этом речь. Не могу сказать, что всё это было так страшно, что я сидел дома под ковром, но всё было очень неприятно и сложно. Это отразилось на моём здоровье и здоровье моих родных.
- Есть что-то, что вас удивило в местных журналистах?
- Как руководитель структурного подразделения я всегда пресекал всяческие сплетни и слухи и всегда доносил одну идею: на работу мы приходим работать. Поэтому должна быть дисциплина, порядок, только тогда мы сможем говорить о качестве своего продукта. Почему-то у нас на 5 канале я практически не вижу, чтобы кто-то боролся с нерабочими проявлениями на работе.
- А как вообще устроена ваша жизнь здесь? Вы, видимо, работоголик, и личной жизни у вас попросту нет?
- Не потому, что я весь из себя такой вот «голик», а просто чтобы что-то делать качественно, нужно тратить на это много времени и сил. Это черта моего характера. Тем более, что моя жизнь в Украине фактически началась сначала.
- Вы так говорите, как будто мы на другой планете. До этого на родине вам прекрасные девушки готовили завтрак в кокошниках, а теперь перестали?
- Нет, девушки продолжают готовить, просто кокошники у них другого кроя (смеется). Но не в этом же дело - приготовить завтрак я могу и сам!
- А девушку вы увезли с собой из Беларуси?
- На тот период, когда я уезжал, у меня не было никаких отношений. А жены и детей у меня нет.
- После работы вы чем-то занимаетесь?
- Свободного времени у меня практически нет - 99% моей жизни занимает работа, хотя на канале я не провожу дни и ночи. Много работаю дома. Надеюсь, руководство пойдет навстречу моим пожеланиям, и штат программ, где я тружусь, будет расширен, - значит, я буду более подвижен. Смогу больше времени уделять украинскому языку, например. Или чаще ходить в музеи, чтобы лучше знать историю Украины, интуитивно чувствовать не только происходящее сегодня, но и предвосхищать события завтрашнего дня. Это очень важно, но для этого требуется более интенсивная работа с моей стороны.
- Есть у вас такая газета, которую вы, положа ногу на ногу, за чашечкой кофе читаете по утрам?
- Бумажную прессу я читаю мало, в основном интернет, а если и покупаю что-то, то для того, чтобы читать в пробках - «Корреспондент», «Форбс», «Комментарии»... Из художественной литературы заканчиваю книгу, которую читаю давно - не потому что неинтересная, а потому что времени мало, - «Прощание с иллюзиями» Познера. Вот прочел «Солодку Дарусю» Марии Матиос, причем сначала читал её как художественную литературу. Сейчас читаю книгу как фонетическое пособие - вслух, чтобы отрабатывать украинское чтение.
- Вы хотите перейти на украинский язык в эфире?
- Да, очень хочу. По приезде сказал себе, что сделаю это через год - не успел: в Киеве уже полтора года и пока ещё говорить не готов.
- Почему это вам так важно?
- Да потому что я живу в этой стране - на каком же языке еще говорить?
- Да здесь половина людей говорит по-русски.
- Меня это не убеждает. В своих эфирах я хочу говорить по-украински хотя бы частично, а не только фразы-лайнеры. Мне, лично мне это нужно и важно... Если вспомнить закон об основах языковой политики, я считаю, я вижу это - он раскалывает страну. Хотя, с другой стороны, я также не понимаю однозначных заявлений некоторых псевдопатриотов: «Если кто-то на востоке говорит по-русски, он не украинец». Взять хотя бы один исторический факт: сталинские эшелоны из России и Беларуси для размывания местного украинского населения. Эти люди, попавшие в Украину, привезли свой язык, свою культуру. И что же - в адрес этих людей, кстати, уже ассимилированных, говорящих и на русском, и на украинском, нужно отпускать колкости? Это, по крайней мере, странно и где-то даже преступно - я лично сторонник не лобовых атак, а тонких взвешенных решений, в том числе политических. У нас радикализма много.
- А вам бы самому не хотелось заняться политикой, как это сделали многие ваши коллеги на выборах? Хотя, как я понимаю, вы пока не гражданин этой страны?
- Нет, не гражданин, но у меня есть вид на жительство, то есть я обладаю всеми правами, только не могу голосовать и избираться. Однако, пока в любом случае я не вижу себя в политике. Если человек идет в политику - тем более политику украинскую, - ему приходится наступать на большое количество своих принципов, а я не готов ими жертвовать. Не могу сказать, что украинская политика совершенно безнравственная штука, но она уж точно очень особенная.
- За чьей работой из коллег или конкурентов вам интересно следить?
- Не буду называть конкретных имен, поскольку обязательно кого-то забуду. Что мне нравится... К примеру, делая программу «Портреты», я использую не только чёткие фактурные тона, но и полутона - в портретах они нужны, чтобы раскрыть человека. А в Беларуси у меня были полутона везде - и в тех программах, где нужно было говорить прямо, но делать-то этого там нельзя. Поэтому я работал по формуле «умный поймет, дурак порадуется». И сейчас я это из себя выдавливаю. Конечно, полутона и тонкие настройки в эфире нужны, совсем расставаться с ними не стоит, но иногда они мне мешают. В Украине такой зашоренности нет.
- С вами тяжело говорить - вы уходите в полутона. Приведите лучше примеры программ или назовите конкретных людей.
- Мне часто нравится, как прямо задают вопросы некоторые мои коллеги, как грамотно они их формулируют. Это и Роман Чайка, и Святослав Цеголко, и другие.
- А развлекательные программы смотрите?
- Я всегда следил и за украинским, и за российским медийным контентом, а также за тем, что предлагается на международных телеярмарках. Из конкретных примеров мне нравится, как грамотно рекламируется «Х-фактор». Он сетевой, форматный... Хотя то, как он реализован в Украине - здорово. Восхищаюсь режиссурой и монтажом. Меня часто спрашивают: «От какой программы ты получаешь удовольствие?» Я получаю удовольствие от той, которую понимаю, которую раскладываю на составные части - от поведения ведущего до драматургии и промороликов. От этого ж невозможно отделиться...
- Не пугайте меня, от программы «Максимум» вы тоже получаете удовольствие? Вы их тоже разбираете, да?
- Это такое же удовольствие, как и от разборки двигателя: одно дело разбирать карбюраторный мотор, а другое - инжекторный. Вам не понять, и мне тоже, потому что я их не разбирал. Но механик получит удовольствие от разборки и карбюраторного двигателя, хотя он знает, что у инжекторного более высокий КПД. Такое же удовольствие от «карбюраторов» в телевизоре в виде жёлтых программ - мне интересно их устройство. Можно долго ругать передачи вроде «Максимума» или «Центрального телевидения» на НТВ, но там есть очень интересные приемы, которые можно использовать в продуктах другого формата.
- Из последних продуктов НТВ я видела «Анатомию протеста» 1, 2 - и как она устроена, совершенно точно понятно.
- Это было отвратительно. И первая, и вторая - ну о таких агитках нет смысла говорить. Но я смотрю на весь телевизионный контент с продюсерской точки зрения, хотя бы потому, что я всё время должен генерировать новые идеи и новые продукты. Помните, как у Линкольна: «Я буду делать всё, что я могу, насколько я могу и пока я могу. Если в итоге окажется, что я прав, все слова моих критиков не будут стоить и гроша. А если итог будет иным, даже хор ангелов, поющих мне славу, не изменит ничего»?
Ваша Муся
Фото: пресс-служба 5-го канала, Павел Довгань
