Марат Гельман: «В отличие от нас, Украине придется терпеть три года»

Марат Гельман, бывший российский политтехнолог и действующий галерист, в кулуарах конгресса «Украина-Россия: диалог» рассказал мне о шансах Украины выжить, об окружении Путина, русофобии и построении демократии в отдельно взятой стране:

- У меня вопрос к вам как политтехнологу. Не хотите поучаствовать в украинских выборах?  

- Нет. Я с 2004 года не занимаюсь политикой вообще.  

- С чем это связано? Надоело? 

- Как раз тогда в России отменили выборов губернаторов, и стало понятно, что для Путина любые выборы, любая демократическая процедура, даже с использованием политтехнологий,  не нужна - поскольку отсутствует  гарантия  результата - и ему нужны другие инструменты. И он выбрал их: грубо говоря, если на соперника натравить налоговую инспекцию, прокуратуру или вообще посадить соперника, то он точно не выиграет выборы. Собственно говоря, эта вертикаль власти строилась именно таким образом. Участвовать в этом, честно говоря, неприлично, поскольку вся политтехнология в России начиная с 2004 года - это декоративное оформление силовых решений.  

- Некоторые коллеги все еще заняты этим и, видимо, неплохо себя чувствуют.  

- Да. Но я-то никогда не был частью среды политтехнологов, все равно я занимался в первую очередь искусством, а политтехнология для меня была чем-то эксклюзивным. Так что для меня все это перестало быть интересным. Но я создал в Перми музей, чем сломал предубеждение, что насыщенная культурная жизнь возможна только в Москве. И сделал одну из самых успешных в Европе галерей - то есть у меня достаточно масштабные проекты в культуре.  

- А о какой галерее вы говорите - о вашей?  

- О моей, да. Сейчас она на Винзаводе в Москве. Может быть, не лучшая, но в пятерку трендсеттеров входит.  

- Бедный Саатчи и Гагосян!   

- Ну почему же: Саатчи - не бедный,  Гагосян - не в Европе (смеется). В Лондоне у него филиал, да и то занятый исключительно дистрибьюторством, а галерея Саатчи - мои партнеры, мы как раз сейчас готовим две большие совместные выставки. В общем, меня, пока политика не пришла в культуру, она вообще не интересовала.  

- Я помню времена, когда вы совмещали и ту, и другую деятельность - выборы 2002 года, когда вы работали политтехнологом СДПУ (о) и одновременно открыли в Киеве свою галерею.  

- Да, было... Потом была работа с Леонидом Даниловичем, и сотрудничество прекратилось 1 мая 2004 года, в тот день, когда он принял решение о том, что преемником будет Янукович. Дело в том, что мы до этого еще, вместе с одним из ваших олигархов, прикладывали много усилий для того, чтобы это была другая кандидатура.  

- С Пинчуком?  

- Да.  

- А какая кандидатура вам с Пинчуком казалась более удачной?  

- Их было несколько, но главный вариант - не Янукович, потому что человеческие качества его... весьма сомнительны. Смысл был не в том, чтобы мы продвинули кого-то конкретного, а в том, чтобы преемником стал не он. И мы так активно этим занимались, что в тот день, когда стало понятно, что именно Янукович становится преемником, мы поняли, что мы работать дальше не можем.  

- Не хотите снова открыть здесь галерею? 

- Хочу. Но сейчас я вижу главную угрозу вот в чем: после такого громкого развода мы станем в лучшем случае чужими. Я много занимаюсь международными культурными проектами и могу констатировать, что у нас с Францией, Германией, даже с Америкой сейчас гораздо больше проектов и ближе отношения, чем с той же Эстонией, Литвой, Латвией, то есть с теми, кто вроде бы близко.  

- Вы думаете, что Украина двинется по тому же русофобскому пути?  

- Я бы хотел, чтобы этого не было. И поэтому, если сложатся обстоятельства, сделаю украинско-культурный центр, - может быть, не в Киеве, а в Одессе, - но я думаю об этом.  

- Как вы оцениваете наши перспективы  - в смысле построения демократического государства?  

- Все будет очень тяжело, конечно. Но, в отличие от нас, вам нужно потерпеть более или менее обозримый срок  -  может быть, три года. Я думаю, что это давление, которое оказывается сейчас на вашу власть и государство, все эти Женевы, переговоры, договоры  - все это пойдет только на пользу.  

- Так закаляется сталь?  

- Я имею ввиду, что качество власти под этим давлением будет лучше. Если сейчас говорят, что нынешняя власть не намного лучше, чем предыдущая, то уже следующая, мне кажется, будет гораздо качественнее, следующая Рада будет принципиально другой. В любом случае, после того, как кризис будет пережит, будет лучше.  

- Если мы выживем как страна.  

- Ох. Недавно я участвовал в каких-то серьезных «терках» с другими экспертами, так вот они дают всего 20%, что после всего этого Украина состоится как страна. Но я так не думаю, хотя большинство наших экспертов со мной не согласно. Но основания думать иначе у меня есть. Совсем недавно Европа и Америка изменили стратегию. Если раньше их стратегия - давление на Путина, то сейчас они явно пошли на то, чтобы в перспективе Путина убрать. В связи с этим окружение Путина весьма встревожено и будет его уговаривать, чтобы он не лез дальше, и признал то, что произойдет 25 мая, и все, что случится после выборов.  

- То есть лично вы считаете, что у нас шансов больше, чем 1:5?

- Я - да. Понятно, что ваши политики делают глупости, и нет гарантии, что они перестанут их делать в будущем, но лично я серьезно оцениваю ваши шансы как более высокие.  

Вот такой разговор.  

Ваша Дуся

Фото: aboutru.com