Татьяна Черновол: «У нас сейчас нет журналистики»
Евгений Кузьменко для ресурса «Цензор.нет» поговорил с кандидатом в депутаты Татьяной Черновол - и в этом большом интервью есть фрагмент, посвященный исключительно журналистам. Как всегда, Черновол чрезвычайно откровенна: на этот раз она обвинила всех украинских журналистов в продажности.
- Допустим, "Народный фронт" проходит в Верховную Раду. Кем в большей мере будет там Татьяна Чорновол: общественным деятелем, журналистом или...
- ...понятно. Я не буду журналистом.
- То есть ты решила, что журналистская часть твоей жизни осталась в прошлом?
- На самом деле она осталась в прошлом очень давно. Во-первых, я еще три года назад сказала, что уже не журналист. Потому что журналист находится над процессом. А я была в процессе. А во-вторых...даже сложно это сказать, особенно сейчас. Во-вторых, у нас сейчас нет журналистики.
- Почему?
- Я помню, как после оранжевой революции в Украине вообще появилась журналистика, появилась свобода слова. До этого ее тоже не было. И я помню, как постепенно все это сходило на нет. И в последние годы я, кстати, вообще не была на телевидении. Это же не просто так меня там не было? Я была активна во многих процессах, но не была на телевидении вообще. Последний год меня не печатали. И, что самое интересное, находясь в политической среде, я слышу эти разговоры, когда политики говорят между собой, что, мол, тем заплатили столько-то, этим - столько-то. И мне, знаешь, просто становится стыдно.
- Минутку. "Столько-то заплатили" - кому?
- Журналистам.
- А они не боятся при тебе такое говорить? Или они настолько считают тебя своей, что позволяют себе такие откровения?
- Нет, они не говорят, что, там, заплатили за какую-то информацию. Говорят, что заплатили за то, чтобы выйти в эфир. За то, чтобы где-то появилась их позиция. То есть они не имеют в виду какую-то "чернуху" - и поэтому говорят об этом открыто. А мне становится очень стыдно из-за того, что я понимаю: они думают, что и я брала деньги. И ты знаешь, тут получается палка о двух концах.
- Что ты имеешь в виду?
- Когда я была в журналистике, я считала, что все политики - продажные уроды. А теперь, что самое страшное, я поняла: мы, журналисты, такие же. Были и есть.
- А раньше, выходит, ты этого не знала?
- Нет. Я жила в каком-то своем мире.
- То есть ты жила в мире своих расследований, и тебе некогда было обо всем этом думать?
- Мне никогда не платили. Я никогда не брала деньги. Я понимала, что когда снимают твою статью, значит, что-то не так. Но как-то на это не реагировала. Думала, что лучше сделаю еще одно расследование. Но я не понимала, насколько это тотально. Я понимала, что у нас больное все общество. Политика, журналистика, избиратель, который продает свой голос. Но сейчас я узнала немножко больше. И мне стало вообще страшно. И, что особенно неприятно, серьезно хуже стало именно в последние годы. И самое страшное: сейчас, вот, кричат, что после Майдана ничего не изменилось? Так вот, в журналистике - тоже не изменилось. А как может что-то измениться в политикуме, если у нас нет честной журналистики? И понимаешь, я тут не защищаю политиков. Мне просто противно. Мне настолько все это противно, что хочется забиться в какой-то уголок. А потом я понимаю, что не имею права.
- Тогда задам тебе тот же вопрос, который задавал Сереже Лещенко на съезде Блока Петра Порошенко. Я сказал ему: "При всем понимании вашей мотивации что-то сделать в политике, вы с Мустафой будете два винтика в огромной машине, в которой есть еще 448 таких же винтиков. А до этого были двумя первыми хлопцами на довольно большом селе украинской политической журналистики. Так не кажется ли вам, что своими статьями вы делали для страны больше, чем сейчас, становясь депутатами?". Теперь этот вопрос я хочу переадресовать тебе.
- Отвечаю: нет, не больше. Мне ничего не мешает и не мешало пробовать пробить стену журналистскими публикациями. У меня есть мой блог в "Украинской правде", я в этом блоге печаталась. Но за последние два года меня практически не печатали. Я выходила на блогах, абсолютно бесплатно, мне даже никто за это не платил. И теперь я имею возможность и право печататься на том же блоге. И, честно говоря, у меня была абсолютно фейковая, липовая должность в правительстве. По большому счету, я была консультант. Все думали, что на меня возложили ответственность за коррупцию в этой стране, но в правительстве я была не больше, чем консультант. И чтобы как-то пробить стену, не имея никаких инструментов и полномочий, я пыталась разрушить какие-то коррупционные схемы.
Но вообще-то журналистская публикация - это небольшой механизм. На самом деле есть и государственный механизм, и он работает намного серьезнее. То есть, я пыталась задействовать государственный механизм, помогая журналистскими публикациями. И что-то где-то помогало мне сдвинуть дело с мертвой точки. Но все равно, государственный механизм - намного мощнее.
Ваша Муся
Фото: galka.if.ua
