Даниил Яневский: «Мы победили еще до начала этой войны»

Я пришла в магазин «Довженко. Книги. Кофе. Кино» под вечер – чтобы поговорить с бывшим телеведущим, а теперь политиком и продавцом книг Даниилом Яневском о вечном (антураж располагал), но на философские вопросы вроде «кто виноват» и «что делать» он отвечать наотрез отказался. Зато поговорил со мной о  фильмах на лгбт-тематику, а также причины его увольнения с "Громадського", о чем я вам уже рассказала. Оставшаяся часть разговора касалась менее напряженных тем - книг по кулинарии, зарплат ведущего, отравления Ющенко, бульона из курицы и вышеваты.

Пока Яневский выстраивал стопками новые книги и что-то советовал девушке, кажется, больше смотревшей на Яневского, чем слушавшей его, я пристроилась в кофейном зале выпить американо – но, как только он освободился, настоял на том, чтобы мы уселись в книжном зале, за единственный столик у весьма обширного подоконника, на котором лежат подушки, и все располагает к тому, чтобы уютненько почитать – за исключением того, что мимо по Воровского потоком идут люди и все время смотрят в окно. Так что я даже засомневалась, настоящее ли это место для лежания – или оригинальное дизайнерское решение для создания «атмосферы уюта»:

- А тут можно лежать и читать книги, или это бутафорское ложе?

- Нет, это именно для этого приспособлено, плед там тоже есть.

- У вас есть время на сон?

- Нет. У меня сколиоз с детства, мне нужно время от времени расслабить позвоночник.

- То есть периодически люди, которые ходят вон там по улице, видят лежащего Яневского в витрине?

-  Абсолютно. Строят рожи, показывают козы, детей подводят – вот что с тобой будет, говорят, если ты, сыночек, не будешь маму слушать. И всякое такое.

- Проясним деловую часть. Это все ваше?

- Нет. Я не собственник, у меня даже нет доли. Я наемный работник Александра Витальевича Красовицкого, и по секрету скажу, как в фильме, - «пенсия у меня небольшая, но хорошая».

- Это Давлатов: «Зарплата у меня хорошая, но маленькая».

- Да. Но все с избытком компенсируется средой. Я перестал работать на аптеку.

- На лекарства, вы имеете в виду?

- Нет, у меня аптека была такая – водочно-базарная. От стрессов же я скрывался на кухне, поэтому, как вы заметили, я малость прибавил.

- В возрасте или в весе?

- В уме, возрасте, таланте и весе (смеется). Вообще-то, я сам принял решение и в буквальном смысле навязал его Красовицкому. Я сказал: «Саша, я очень хочу работать продавцом в твоем магазине». Он спросил, сколько мне надо платить. Я ответил, столько, сколько он посчитает нужным и возможным, и что я хочу развить этот проект.

- Так вы живете на одну зарплату продавца книг?

- У меня еще есть профессорская зарплата в Украинском католическом университете. В прошлом году читал психологию и философию журналистики – что такое журналистика, зачем она существует, какая у нее миссия, функция. А в этом -  Введение в реальную журналистику. Но не испытываю чувство глубокого удовлетворения.

Пока мы обсуждали зарплату и Довлатова, весьма юные продавцы расставляли на полки новые книги, и как мне показалось, прислушивались к разговору. Пока Яневский рассказывал о своем увольнении с «Громадського», ребята работали ближе ко входу. Когда речь зашла о политике – перебрались прямо за спину ведущего.

- Итак, вы утверждаете, что мы победили на Майдане…

- Да, мы победили еще до начала этой войны. Внутри себя.

- Мы же и были независимым государством. И наш суверенитет был под сомнением как 23 года назад, так и сейчас. Что же изменилось?

- Мы про политику говорим?

- Мы обо всем говорим. Или вам не нравится?

- Мне все нравится. Мое мнение таково: Украина очень давно потеряла свою правосубъектность. Она формально была провозглашена на моих глазах, я непосредственный свидетель того, как это происходило -  24 августа 1991 года я был в кинозале Верховной Рады, где коммунисты судорожно решали вопрос, провозглашать им независимость или нет, и я очень хорошо понимаю их мотив. Этот мотив им пояснил Дмитрий Васильевич Павлычко, который пришел в зал, и которому начали кричать: «Нехай він нам заспіває!», имея в виду, наверное, «Два кольори». И Дмитрий Васильевич им сказал, чтоб они опомнились, что они являются собственниками 25% экономического потенциала Советского Союза, и у них в руках вся власть. Смысл его речи сводился к тому, что независимость – то формализация и легализация их власти. Вот почему они побежали и очень дружно проголосовали все, за исключением депутата Корнеева, за независимость Украины.

Но мы-то знаем несколько вещей: первое – крестьяне не могут построить государство, а у нас 70% всей элиты – это крестьяне в первом поколении. А мотив жизнедеятельности крестьян – это накопление, а не развитие. Второе: мне как специалисту (первая моя диссертация, если вы помните, по общенациональному кризису, я единственный в Советском Союзе специалист по кризису систем) очень хорошо известно, что происходит со страной при таком уровне гуманитарных потерь, которые имели место на территории современной Украины только в XX веке  - а я скажу вам по секрету, что только в течении жизни одного поколения с 1918 по 1948 год 20 миллионов человек было уничтожено, они просто исчезли, а это 70% всего населения по состоянию на 1917 год, и почти 45% - по состоянию на 1941 год. При этом были уничтожены все элитные группы: военные, духовенство, их просто не было.

И в-третьих. Мы очень хорошо знаем, что реальная власть в Советском Союзе принадлежала цеховикам и бандитам, которые их крыли. И  они в течение буквально двух-трех лет, еще во время каденции Кравчука, купили власть в стране - и вся вот эта «желто-синяя фана», все эти разговоры о евроинтеграции, о правах человека и так далее – это было идеологическое прикрытие власти коммунистов, бывших и настоящих, и бандитов.

- Чем же теперешняя ситуация отличается от всего периода Независимости? У власти, в общем, те же люди.

- Абсолютно.

- Так в чем же мы победили?

- Мы победили как гражданское общество. Мы победили как средний класс. Я победил. Я не боюсь их.

- Я не уверена в нашей победе.

- Должно пройти время. И каждый день играет на победу среднего класса. Люди, Владимир Ильич нас научил этому, учатся на основании собственного жизненного опыта, и мы не можем их втянуть одним рывком в коммунистическое, капиталистическое, православное или католическое общество. Невозможно. Им нужно дать время дозреть. И задача элиты состоит в том, чтобы создать такие условия, чтобы люди потихоньку дозревали.

- Пока ситуация такова: у нас маргинализирована чуть ли не треть страны, то есть Донбасс.

- Может быть, больше. Там вата, а там – вышевата.

- Это плохое слово, нет?

- Почему? Оно точно характеризует мое состояние. У меня очень много ваты в голове. И я благодарен всем людям, которые помогают мне ее вынуть оттуда, и я ее годами вынимаю.

- Допустим, мы победим. Допустим, Донецк и Луганск останется в составе Украины. Что делать с людьми, которые считают нас убийцами, уродами, спровоцировавшими Майдан, укропами и фашистами?

- Я не отвечаю на философские вопросы, при всем уважении.

- Почему?

- Потому что я историк по системным кризисам, а не специалист по философским вопросам. Я знаю, что делать мне со мной самим, и этот вопрос меня занимает. Я нашел ответ на этот вопрос – пришел работать продавцом в книжный магазин, это очень серьезно.

- И еще вы решили заняться политикой.

- Это произошло естественным образом. Еще в  2005 году я зарегистрировал торговую марку «Єдина країна».

- Для чего?

- Я тогда имел иллюзию, что моя предшествующая деятельность советника народного депутата Украины Виктора Андреевича Ющенко и та работа, которую я для него делал, позволяют мне рассчитывать на то, что я могу реализовать несколько просветительских проектов.

- То есть вы признаетесь в том, что рассчитывали воспользоваться личными связями?

- Больше того, я его об этом просил. И больше того, он понял мою идею.

- Коррупционная схема?

- Никакой коррупции там не было. Это было использование личных отношений в государственных целях. Не в личных. Я с этого копейки не имел, потому что я хорошо зарабатывал в то время.

- В качестве советника или телеведущего?

- Я зарабатывал в качестве консультанта по вопросам брака и семьи. Работал в психоаналитическом центре «Галатея». 10 лет. Ко мне приходило огромное количество людей с разными вопросами: не могу забеременеть, муж пьет, мать жизни не дает, непрерывные групповые изнасилования, выкидыши. Что угодно. Вот все, что в жизни встречается.

Из-за этой работы бывали со мной и очень смешные случаи. Один раз была такая: как-то шли  с женой по улице Хмельницкого, останавливается «членовоз» размером со средний железнодорожный вагон, с водительского места выскакивает совершенно прекрасная женщина, и  она с диким криком: «Дэнчик, у нас будет ребенок!» бросается мне на шею, начинает меня целовать и всячески расхваливать… Жена в первый раз была в шоковом состоянии, конечно.

- Но она же знала, чем вы занимаетесь? Вы же не подпольный психоаналитик?

- Нет, конечно. Я состоял в Европейском психоаналитическом сообществе. Могу документы показать.

В этом месте Яневский действительно достал из портмоне какую-то карточку, удостоверяющую его психоаналитический статус. На ней было написано много слов и в углу непатриотичная надпись «Made in Russia».

- Так вам удостоверение выдавали российские психоаналитические круги?

- Это было, извините, в 2003 году, тогда это было совершенно нейтрально. И потом, профессиональные сообщества отличаются тем, что они сотрудничают по профессиональным вопросам.

- В чем заключалась ваша помощь клиентам?

- Я с ними разговаривал, помогал им решить их проблемы. Вместе с моей коллегой – одним из, возможно, величайших психоаналитиков нашей страны Натальей Ивановной Кухтиной.

- Как-то странно представить вас в роли психоаналитика.

- Видите, сколько у меня талантов.

-  У вас в кабинете была кушетка?

- Я не вел индивидуальные приемы -  работал с группами. Еще, как вы правильно отметили, я служил тогда ведущим на одном из «пятых телеканалов». А потом консультировал разных очень достойных и моральных , с моей точки зрения, людей по политическим вопросам, и они мне щедро платили за это.

- Так какой проект одобрил Ющенко?

-  Суть состояла в следующем: я много лет писал докторскую диссертацию, - в итоге получилась 700-страничная монография, которую издали в «Духе и литере» в 2003 году и которая получила «Лучшую книгу года». В момент работы над диссертацией я, естественно, освоил все возможные и невозможные архивные комплексы, которые существуют здесь и в Соединенных Штатах по моей теме, и пришел естественным образом к изучению докторских и кандидатских диссертаций по моей теме, написанных с 1993 года. И когда я прочитал вторую сотню, я понял, что в стране произошла гуманитарная революция. Оказалось, что по всей стране (от Измаила до Сум и от Ужгорода до Донецка) написали сотни, если не тысячи, монографий, диссертаций и статей, которые рисуют совершенно другую картину истории народов, которые проживают на территории Украины, и процессов, которые здесь происходили.

Совсем другую, чем ту, которая сегодня излагается в школьных и университетских учебниках, и сидит у людей в головах. Я пришел к Ющенко и говорю: «Это все нужно перенести в интернет». Он написал соответствующие распоряжение главе своей администрации Виктору Ивановичу Балоге, и бюрократическая машинка закрутилось. Кроме того, огромную, неоценимую помощь в этом оказала компания Coca-Cola -  она выделила из своего фонда большие по тем временам деньги. В итоге мы, при помощи сотрудников Института истории Академии наук, в котором я служил до 1993 года, собрали сколько смогли этих докторских и кандидатских дисcертаций, и выложили их в интернет. Ресурс назывался ukrainika.com. Сейчас этот сайт не проплачен, но вся информация лежит, и я к этой теме вернусь обязательно.

- Почему же проект не заработал?

- Я не совладал с этой государственной машиной - она со мной совладала. Министр культуры, министр иностранных дел, министр просвещения, министр транспорта, как это ни странно, - все они подписывали нужные бумаги, но на нижних слоях иерархии это все просто умирало, и добиться было ничего нельзя. Я плюнул и послал всех к чертовой матери. Но тогда,  для того, чтобы это потом не отжали, я зарегистрировал ряд торговых марок, в том числе «Єдина країна» - как-то же это все должно было называться? Кроме того, я зарегистрировал торговые марки «Кохайтеся», «Смачна країна», «Розумна країна» и так далее.

- Значит ли это, что если Скрыпин скажет когда-нибудь в эфире «Кохайтеся», он должен будет заплатить вам за это денег?

- С юридической точки зрения, если он будет использовать это как товарный знак и продавать, например, компьютеры с лейблом «Кохайтеся» - да. Но если он скажет: «Кохайтеся», то нет. Знаете, как клятые москали перевели это слово? «Любите друг друга». Поубивал бы. На обложке  моей книги – хронике Оранжевой революции 2004 года - такое написано.

- А как по-другому? В русском языке нет аналога. Точнее есть, но он матерный.

- Поэтому я и говорю, что нужно изучать украинский язык.

В общем, я зарегистрировал марку «Єдина країна» и она лежала у меня мертвым грузом. А в феврале или марте, я уже не помню, мне написал некий человек с просьбой отдать ее. Я не отдал, но потом, когда произошла эта ситуёвина с «Громадським», надо было что-то делать. Я еще раз поговорил с людьми, которые ко мне обращались, и в итоге согласился на сотрудничество при нескольких условиях. Во-первых, деньги, если мы их получим от незаконного использования торгового знака, пойдут на гуманитарные проекты, и на социальную поддержку семей погибших военнослужащих. И на поддержку ученых, создание каких-то кросс-платформ. Во-вторых, мы как партия поддерживаем несколько базовых принципов: единство страны, государство должно служить человеку, а не наоборот, децентрализация власти и так далее. Если вы это подписываете, вы получаете франшизу. Это партия горизонтального типа, в которой нет вождей, нет политбюро, нет ничего. Берите и делайте - и процесс пошел. Мы без копейки собрали свои 15 тысяч голосов на выборах, и будем двигаться дальше.

- Но вы же пролетели?

- Нет, не пролетели. Мы выиграли. Нас зарегистрировали в ЦВК, у нас есть политическая партия, мы выводим новый бренд. Мы не имели иллюзий, что просочимся в Верховную Раду с первого раза.

- Какой Ющенко человек? Вы хорошо его знаете?

- Много лет. Наши супруги были знакомы. Думаю, с детства.

- В одной школе учились?

- Нет, но они из одного города, и даже его супругу я знаю с 1991 года. Он очень с годами менялся - он был одним до отравления, другим – во время этого всего кошмара, и третьим – после.

- Так его отравили-таки или нет?

- Если вы внимательно прочитаете (а я это сделал) сведения, изложенные в интервью людей, которые имели непосредственное отношение к этому событию, - то есть самого Ющенко, Жвании, Червоненко, Сацюка, Смешко, Галины Климович и Цинцабадзе, который сидел за рулем машины, (Алешин и Плюта не сказали ничего, что естественно) - и составите поминутный график, посмотрите на фотографии, они все есть в интернете, то вы естественным образом придете к заключению о том, кто это сделал. Там еще Зварич присутствовал, который возил образцы крови в Америку. Кроме того, я лично говорил об этом с Борисом Люшняком, украинцем, главным военным хирургом Соединенных Штатов. Из всех этих сведений можно сделать однозначный вывод.

- Тогда почему расследование ничем не закончилось?

- Это вопрос не ко мне. Это вопрос к украинской правоохранительной системе, к самому Ющенко. У меня есть другой вопрос – почему же дело Гонгадзе ничем не закончилось? Мы же знаем, кто. Мы знали, кто, через две недели после того, как это произошло.

- А Порошенко вы знаете лично?

- Были времена, когда Петр Алексеевич Порошенко еще не был народным депутатом Украины, а я еще не служил на 5 канале, и мы с ним были на ты. Еще он написал предисловие к моей второй книге, будучи секретарем Национального совета безопасности и обороны Украины.

-С вашей точки зрения, у Украины есть с ним шансы?

- На этот вопрос есть два варианта ответа. Первый говорит нам о том, что шансов нет, а второй – о том, что шансы есть. Вы можете выбрать.

- Вы все еще готовите?

- Да, очень много. Вот сейчас могу показать – в холодильнике лежит курица, надо еще купить корень петрушки, -а потом поеду и буду делать жене бульон.

- Может быть, соберетесь написать кулинарную книгу?

- Я задал этот вопрос своему издателю, то есть Красовицкому, и он сказал, что кулинарная книга  не пойдет, напиши вот об этом. Я об этом и пишу.

- О чем же книга?

Яневский в этот момент указал мне рукой на стопку книг с его именем на обложке – и выяснилось, что у телеведущего есть целая фамильная полочка в магазине, занятая его сочинениями.

- Сейчас пишу вторую часть книги  «Проект Украина». Сам придумал.

- Нет, не вы.

- Ну, как не я? (смеется) Хорошо, не я, а Австрийский генеральный штаб. Я вписал людей и события, которые происходили на территории современной Украины, в контексте той политической реальности, в которой мы существовали последние 500 лет. Сейчас пишу вторую часть. Первая часть было до конца XVIII века, вторая – с XIX века по начало XX.

- Уверена, что книга по кулинарии раскупалась бы быстрее.

- Издатель сказал, что нет.

- Может быть кто-то другой захочет издать вашу книгу?

- Я не хожу на сторону. Уже, скажем так (смеется).

-Вы даете советы покупателям, что почитать?

- Я спрашиваю людей, чем я могу помочь. Если они мне отвечают на этот вопрос, я с ними беседую о книгах, о которых я имею представление. Как только речь заходит о книгах, о которых я не имею представления, помогают мои дорогие коллеги, на два порядка более образованные и компетентные, чем я. Они очень непростые люди. Дима - очень хороший, как он утверждает, поет, у них тут целый поэтический клуб. Маричка – киновед из Карпенко-Карого, я с ней советуюсь по вопросам фильмов, она объясняет мне то, чего я не понимаю. Посетители тоже мне что-то объясняют, за что я им благодарен. Я хочу общаться с людьми, которые, с моей точки зрения, являются носителями и производителями каких-то смыслов. Вот, например, с вами я имел очень продуктивную дискуссию по поводу ЛГБТ-тематики. Я услышал то, что вы мне сказали, и буду думать. Возможно, я изменю свою позицию. Я у вас этому научился. Вот так я каждый день учусь.

А еще он готовит жене бульон.

Ваша Дуся

Фото: Максим Лисовой