Альберт Фельдман жаждет славы Дэна Брауна
У моей Муси по утрам уже несколько дней красные глаза. Я думала, барышня влюбилась. Оказалось, все гораздо более запущено: она где-то встретила Альберта Фельдмана, с которым я работала на «Обозревателе» у Бродского, и тот вручил кузине свою книгу «Талисман искушения». Я отняла у нее детектив, и меня, увы, постигла та же участь: просидела над ним почти до самого утра.
В книге рассказывалось, как в руки некоего историка (разумеется, бедного, как церковная мышь, но симпатичного и сексуального) попал некий артефакт, который в свое время принадлежал царю Соломону, а затем - византийской императрице Ирине. Вообще, по ходу сюжета выясняется, что им обладали все сколько-нибудь могущественные и богатые люди в истории. Понятное дело, что за такой волшебной штучкой, владелец которой может управлять всем на свете и исполнять любое желание, охотились все кому не лень, в том числе и люди самого Путина.
А дочитав до последней страницы, решила встретиться с автором, узнать, когда же будет продолжение.
- Алик, знаешь, когда я читала твой роман, меня не покидала одна мысль: ты жаждешь славы Дэна Брауна?
- У каждой книги есть своя цель: кто-то хочет денег, кто-то ‑ славы. Я не могу сказать, что не жажду славы. Любой писатель, даже если он просто графоман, мечтает прославиться. Но мне в первую очередь хотелось заинтересовать читателей той самой непредсказуемой дамой, которая называется историей. И если я хочу быть на кого-то похожим, кстати, в отличие от большинства писателей я не стесняюсь в этом признаться... В общем, мне было бы приятнее сравнением с Морисом Дрюоном.
Мне очень интересна эпоха Византии. Надо сказать, что она очень мало описана у нас - речь, разумеется, не о научной литературе, а о той, которая была бы интересна широкому читателю. Кроме, пожалуй, нескольких сюжетов, эта эпоха вообще прошла мимо внимания писателей. При том что в целом она гораздо интересней: в те времена было больше интриг, крови чем при правлении, скажем, французских королевских династий.
Я считаю, что самый интересный, захватывающий детектив - это исторический. И в этом контексте, конечно, я похож на Дэна Брауна, потому что он точно так же через историю пытается заинтересовать своих читателей.
- Ну, про Дэна Брауна говорят, что в его романах реальной истории не так уж много.
- Я тоже описываю не настоящую историю. Это фикшн, выдумка. Но в сюжет вплетены реальные исторические персонажи. Например, византийская императрица Ирина. Думаю, она вполне могла говорить те же слова, которые есть в моем романе. И также возможно, что она владела и каким-то мистическим артефактом. То же самое можно сказать о царе Соломоне.
- Царь Соломон, царица Ирина - это понятно. Но подземный тоннель под Карпатами, связывающий нашу страну с другими государствами, по которому можно пройти, минуя таможню и паспортный контроль, это ж надо было до такого додуматься!
- А почему бы и нет? В конце концов, от наплыва туристов некоторые места могли бы в результате и выиграть. Я не Генрик Сенкевич, не претендую на историческую правду. Возможно, в определенной степени я ближе к Валентину Пикулю. Согласись, ведь мы все довольно скептически относимся к историческим фактам. Потому что только на наших глазах уже трижды переписывали историю.
- Как сказал Задорнов, страна с непредсказуемым прошлым...
- Более того, в России ее фальсифицировали такое количество раз, что уже давно никто не знает, кто есть кто. Например, недавно у меня была долгая дискуссия с одним киевским историком, который считает, что Петр I погиб молодым в Голландии. А тот, кто оттуда вернулся, был совсем другим человеком. Скорее всего, царя там подменили. Потому что уехал молодой, хорошо говорящий по-русски парень, а вернулся изможденный человек, который плохо писал на русском.
- А когда ты так заинтересовался историей?
- Да еще в юности подсел на нее, когда до дыр зачитывал Дрюона. Причем я и сейчас, если есть настроение, перечитываю его книги. Французской историей увлекся только из-за него. Хотя издатель, к примеру, считает, что мои тексты больше похожи на стиль Жюля Верна.
Но я еще раз повторюсь, мои книги ‑ не учебник по истории. Это фикшн. Я хотел бы, чтобы они заставили читателя заинтересоваться историей, подтолкнули бы узнать побольше: для начала он, возможно, заглянул бы в «Википедию», а там ссылки на источник, а на них - еще и так далее.
- Сколько у тебя времени ушло на написание книги?
- Почти год. Вот вторая книга «Дух и литера», которая, кстати, выйдет в свет уже в этом январе, писалась быстрее. Она целиком посвящена Крыму. Там тоже - мистика и все, что положено. Подвалы, туннели, но меньше евреев, в чем в первой книжке. Хотя один из главных героев - очень интересный исторический персонаж, реально существовавший человек, который создал один из первых транснациональных банков. Этакий Рокфеллер XIV века.
- Как ты собираешь материал для книг? Читаешь исторические документы, возможно, попал в знаменитую Ватиканскую библиотеку, например?
- Не иронизируй, я действительно бывал в Ватиканской библиотеке. Правда, в то время я еще о писательстве не задумывался. Это было во времена, когда послом России в Ватикане был бывший пресс-секретарь Ельцина Вячеслав Костиков. Он довольно легко добывал такие приглашения ‑ пользовался определенным авторитетом у Иоанна Павла II. Мне было интересно узнать некоторые вещи, и я узнал в той библиотеке. А вот какие, не скажу.
- Ладно, давай от дел тайных перейдем к явным. Расскажи, как ты оказался в Киеве в «Обозревателе»?
- Михаил Юрьевич Бродский пригласил меня, чтобы я помог наладить «контентную струю».
- И сколько времени ушло на наладку?
- Два года.
- А почему ты ушел?
- Ну, уже ничего налаживать не надо было, и Бродский сказал спасибо и отпустил меня.
- Сейчас, кроме написания детективов, чем ты еще занимаешься?
- У меня есть проект, который называется «My TV», это спутниковое телевидение, платформа, которую я хочу создать в Украине.
- А до «Обоза» чем занимался? Тебя же Бродский, насколько я понимаю, не случайно пригласил?
- Я занимался Девятым каналом в Израиле и одновременно работал на русском радио. Плюс у меня был один из самых крупных аналитических сайтов «Мнение», который является составной частью портала Zahav.ru.
- В таком случае ты можешь сравнить работу медиасайтов Украины и Израиля.
- Я не могу сказать, что все знаю в интернете. Ведь он очень быстро меняется. Но первое, на что обращаешь внимание, в Израиле нет сайтов, на которых работали бы больше пяти человек. Но в целом, могу сказать, что украинский интернет - это «форточка».
- Это типа «окна в Европу», которое прорубил Петр?
- Ну да. Дело в том, что в европейских странах все СМИ находятся примерно в одинаковых условиях. То есть ты отвечаешь за всю опубликованную информацию. В Украине ситуация иная. Все СМИ ограничены определенным законом, а интернет - это свободная зона. И тебя довольно трудно, хотя, конечно, и возможно, привлечь к ответственности. Потому как пока интернет здесь не регулируется. Исходя из этого, в нем ты достаточно свободно себя чувствуешь.
Более того, на интернет-ресурсы не всегда обращают внимание. Поэтому там можно разместить информацию, которую нельзя напечатать в других СМИ или показать по ТВ.
Есть еще один момент: интернет-СМИ - самые дешевые по производству. Их легче содержать. Поэтому здесь, в Украине, очень много ‑ в отличие от других стран, где все-таки стараются, чтобы ресурс был коммерческим, ‑ просто рупоров одного крупного, среднего или даже мелкого предпринимателя, который считает нужным держать при себе вот такое средство массовой информации. Оно выражает его волю, позицию, концепцию, мировоззрение. И владелец не собирается на нем зарабатывать. В Украине много людей с такой амбицией ‑ что-то высказать.
- Знаешь, многие мои коллеги журналисты до сих пор считают работу в интернет-СМИ какой-то несерьезной. Наверное, потому что сейчас развелась масса таких вот «рупоров», на которых в основном работают «мальчики и девочки точка ру». Как правило, они не настоящие журналисты, ну то есть основная их задача - «копипастить» информацию с других сайтов.
- Кроме копипаста, есть еще рерайт, ну и эксклюзивные материалы, которых становится все меньше, потому что в стране появляется все больше интернет-ресурсов. В газете практически не может быть копипаста и рерайта, а в интернете - может. Скорее всего, отсюда и такое отношение твоих коллег.
- Что это мы все о печальном? Скажи лучше, есть ли у тебя задумка для следующей книги?
- Да. Третья книга называется «Вне игры» и посвящена истории исчезновения корабля, который то ли пираты захватили, то ли некие «туристы».
- Это что, о Бермудском треугольнике?
- Нет, о торговле ядерным оружием. Тут я отхожу от истории в политический триллер. Хочется экспериментировать.
- Слушай, а может, ну ее, твою работу, занялся бы только писательством?..
- Я бы с удовольствием. Но в нашей стране литература не кормит. Возможно, конечно, кого-то уже и кормит. Надо до того пострадать долгие годы. А, может, я не талантливый? Хотя все, кто читал мою книгу, говорят, что им нравится. Правда, тут один знакомый высказал интересную мысль: говорить мало ‑ нужно кричать. Но чтобы кричать, нужно быть буйнопомешанным либо иметь достаточно денег, чтобы заплатить за пиар. У меня их нет. И у меня нет таких амбиций ‑ себя пиарить. Я для себя так решил: если три-четыре мои книги близким знакомым не понравятся (я их буду издавать достаточно небольшим тиражом), то тогда откажусь от писательства.
- А «Дуся» может рассчитывать на то, чтобы почитать все эти книги?
- Конечно, ты будешь одной из первых моих рецензентов!
В общем, вдохновения!
Ожидающая Дуся
Фото Руслана Новосела
