«Вторжение»: Киев, которого вы не знаете
Цикл документальных экстремальных городских исследований включает 26-минутные фильмы, снятые в необычных местах, на закрытых секретных объектах, в заброшенных зданиях и на опасных территориях. Однако миссия проекта — не только показать экстремальные приключения съемочной команды, но и рассказать об исторический ценности того или иного объекта.
Три года назад автор и идейный вдохновитель проекта Дмитрий Громов собрал команду, вместе с которой начал производство первой серии. 2,5 года ребята безуспешно искали финансирование, и только полгода назад, когда уже были готовы первые два эпизода «Дом со звездой» и «Арсенал», подписали контракт с Film.ua. Сейчас отсняты и смонтированы десять серий (это полный первый сезон, команда приступает к созданию второго).
Ребята говорят, что пишут сценарий все вместе, очень тщательно готовятся к вылазкам: продумывают планы съемок, прописывают закадровый текст, обсуждают все последствия, которые могут их ждать в процессе исследования.
Где и когда первый сезон «Вторжения» будет показан массовой аудитории, молодые люди не признаются. Сейчас первый и второй эпизоды, созданные еще до начала сотрудничества с Film.ua, изъяты из широкого доступа в интернете «по коммерческим соображениям». Но обещают, что совсем скоро проект найдет своего зрителя.
Команда Insiders: Ангел Ангелов, Артем Бабурин, Никита Стрижевский, Ксения Погружальская, Дмитрий Громов
В рамках мастер-классов, посвященных фестивалю «Де кіно», который впервые пройдет в Киеве в сентябре этого года, создатели проекта «Вторжение» — Дмитрий Громов (автор, ведущий), Ангел Ангелов (режиссер, оператор), Никита Стрижевский (постпродакшн, визуальные эффекты), Артем Бабурин (композитор, звукорежиссер) и Ксения Погружальская (юрист) — рассказали о том, с какими сложностями они сталкиваются в производстве своего документального кино.
О рождении идеи и команде
Дмитрий Громов: Я более десяти лет занимался исследованиями города. И у меня уже были готовы идея и название для проекта, который смогли бы увидеть люди. Но денег не было даже на самую простую камеру. Я не учился, не работал, и только в метро бесплатно ездил, перескакивая через турникеты. Наверное, если бы я случайно не познакомился в интернете с Никитой, мое увлечение со временем вылилось бы в какое-то подобие видеоблогов.
Никита Стрижевский: Я нашел Диму в одной из социальных сетей, мне нужна была урбанистическая локация для съемок клипа, а он, судя по всему, в этом хорошо разбирался. Он поделился со мной своими идеями по поводу проекта, а потом начал расспрашивать про оборудование для съемки. У него уже был план, даже какие-то референсы, и я видел, что в этом есть потенциал. Я предложил ему встретиться и обсудить дальнейшее будущее «Вторжения». Пообщавшись, мы решили, что может получиться новый интересный продукт. Дальше была набрана остальная команда, и мы приступили к работе.
Д. Г.: Все произошло случайно. А может, это провидение, высшие силы — ведь обычно я никогда не отвечаю на подобные сообщения в социальных сетях, даже не читаю их.
Сейчас мы живем этим делом. У нас были сложные времена без финансирования: первая серия «Дом со звездой» создавалась девять месяцев, вторая «Арсенал» — шесть. Всё держалось только на нашем энтузиазме. Но мы верили, работали, искали способы. Были времена, когда хотелось все бросить. И я до сих пор отношусь к проекту двойственно: иногда мне кажется, что мы такие молодцы, что делаем такую крутую вещь, и всё получается; а иногда мне кажется, что это позор, крах, провал, я не умею работать в кадре, скверно выгляжу и это никуда не годится.
Ангел Ангелов: Как Дима никогда не работал с камерой и для него погружение в мир кинопроизводства — это что-то новое, так и для нас urban exploration (городские исследования) стал новым миром, и произошел обмен опытом.
О выборе локации
Д. Г.: Когда я придумал проект, у меня был список из 70 локаций в Киеве. В итоге это количество уменьшилось до восьми. Мы развивались и многие вещи переросли. Я сейчас смотрю на тот список, и он кажется мне наивным детским лепетом.
В некоторые локации мы идем на разведку перед съемкой — смотрим, как лучше пройти с камерой, как лучше выставить свет. Но в некоторых местах невозможно репетировать, потому что они очень скользкие, как, например, киевское метро. Пребывание в метро — это беготня по перегону между движущимися поездами, а там сигнализация, камеры видеонаблюдения и куча других препятствий. По киевским меркам вылазку в метро можно назвать пиком нашей деятельности — это самый сложный залаз. И нам пришлось снимать всё с одного раза.
Когда выбираем локацию, важны экстрим, эстетика, архитектура, начинка, характер места, его история — насколько оно значимо и авторитетно.
А. А.: Вся фишка постсоветского пространства в том, что исследователи получают не только экстрим, но и дотрагиваются к истории — это основная концепция, которую мы закладывали в проект «Вторжение». В Штатах урбанисты гуляют по помойкам, лазят на строительные краны, а у нас очень много объектов, сложных по залазу и экстриму, 50 % серий — это историческое погружение, философское размышление. Мы чередуем их. Нельзя выехать на одном экстриме, мы всегда хотим сделать что-то глубокое.
Д. Г.: Мы ходим в архивы, покупаем информацию, видео, откапываем забытые факты. Это все нужно для того, чтобы показать зрителю локацию с другой стороны.
Н. С.: До знакомства с Димой и погружения в дебри urban exploration меня не интересовала эта тема. Мне нравились урбанистические пейзажи, но лезть туда я не видел смысла. Тем не менее, попав на некоторые объекты, проникся романтикой, философией исследования этих мест. Каждый объект, который показан у нас в первом сезоне, имеет свою особенную атмосферу. Теперь я с уверенностью могу сказать, что люблю это дело, что все эти локации — нечто потрясающее.
О продакшне
А. А.: Для такого вида документалистики нужно использовать DSLR-камеры. Я часто снимаю на Canon EOS 5D Mark III, плюс широкоугольный объектив 16–35 мм. Серьезные камеры для таких вылазок не подходят.
Н. С.: Я делаю цветокоррекцию с помощью Adobe After Effects. Но человеку, который занимается колорированием, нужно понять, что инструменты во всех программах одинаковы. Программ по цветокоррекции существует очень много, и человек выбирает для себя ту, которая больше нравится, но инструменты одни и те же, и любую задумку по цвету и балансу можно сделать в любой профессиональной программе.
Д. Г.: Я создаю изначальный режиссерский сценарий, который потом кропотливо и долго дорабатывается. Что-то мы вынуждены приукрасить, повернуть локацию более красивой стороной к зрителю, но без перегиба, без откровенной лжи. Мы придерживаемся документалистики. Кроме того, локация часто давит сценарий со всех сторон, разрушает. Многие вещи происходят неожиданно, и со временем мы пришли к выводу, что самые сочные кадры появляются спонтанно. И большая сложность в том, чтобы это суметь поймать.
Н. С.: Несмотря на то, что «Вторжение» — документальный проект, это также и шоу, развлечение. Зритель должен погрузиться в этот мир и проходить все испытания вместе с Димой. И у него не должно быть времени на то, чтобы задуматься — реально это или нет.
А. А.: Основная проблема, с которой мы столкнулись, — это хронометраж выпуска. Можно надеть на голову ведущего GoPro, пусть он просто ходит 40 минут по объекту, но это никому не будет интересно. Основная задача — 26 минут держать зрителя у экрана. Поэтому иногда мы приукрашиваем картинку, ведь с кликовым сознанием современного зрителя очень сложно держать его внимание так долго.
Д. Г.: Когда я познакомился с ребятами, думал: съемки, шоу-бизнес, тусовка — это здорово. Думал, что режиссеры — это люди, которые сидят на кожаных диванах с бокалами, а к ним деньги идут сами. Я убедился, что так не бывает, что продакшн — это колоссальный труд. Наверное, перекопать огород или разгрузить вагон порою легче, потому что создавать контент — это еще и интеллектуальный труд, он истощает организм. Мы ночуем в офисе, и я часто вижу красные опухшие глаза ребят. Ведь бывает, что для 20–30 секунд серии нужна целая неделя работы.
О законе и порядке
Ксения Погружальская: Я помогаю ребятам избегать скользких ситуаций, связанных с законом, потому что они естественны, учитывая род занятий. Никогда не знаешь, что произойдет во время съемки — появится полиция, коммунальные службы или другие госорганы, реагировать нужно очень быстро.
Мы стараемся делать так, чтобы штрафов не было. Мы ведем себя так, чтобы исключить совершение любых преступлений. Обычно нам вменяют хулиганство. Но залезть на мост — это не хулиганство, для этого нет статьи в законе, и когда я объясняю это представителям власти, раскладываю всё по полочкам, им больше нечем крыть.
Но штраф у нас однажды был. За проникновение в метро.
Все очень зависит от того, как вы объясните свои действия человеку, который в итоге составит протокол. Вы должны рассказать, с какой целью пришли в место, где вас быть не должно. Есть большая разница — вы просто нарушили порядок тем, что зашли в метро, или вы что-то там хотите разрушить, совершить теракт и прочее, тогда вам могут вменять не только хулиганство, но и другие статьи.
Мы говорим правду и, конечно, не избегаем суда или составления админпротоколов, но моя задача — свести все риски к минимуму. Мы там находимся для того, чтобы исследовать город и фиксировать это на камеру, не делаем ничего плохого, и на эти мелкие нарушения можно закрыть глаза.
Очень важна подготовка, понимание, что ты делаешь, что тебе грозит. Когда выбираем локацию и ребята пишут сценарий, то у меня идет отдельная подготовка по юридическим последствиям: как и какие органы будут со мной общаться, могут ли стрелять. Мы продумываем схемы, кто где будет стоять, как улучшить обзор, чтобы сразу заметить посторонних людей.
Но никогда нельзя вести себя агрессивно. Иногда показываем видео, чтобы доказать, что мы там делали, подтвердить свои слова. Но стирать его никто не имеет права, это вне закона.
Артем Бабурин: Но мы всё равно всегда прячем на всякий случай флешки с отснятым материалом, потому что непонятно, что может случиться.
Об отсутствии страховки
Д. Г.: Нет никакой принципиальной позиции в том, что я делаю все трюки без страховки. Я никогда не рискую необоснованно — если чувствую, что не могу, то не делаю. Я знаю, что могу забраться на Южный мост без страховки, я уже делал это раньше, поэтому в кадре тоже так поступаю. Я сам несу за себя ответственность.
Однажды у нас был запланирован трюк, и за секунду до выполнения я отказался, почувствовал, что не могу, что что-то не так.
Может быть, со стороны некоторые моменты выглядят как безрассудство. Наверное, в чем-то это фишка проекта.
Об опасных моментах
А. Б.: Недавно мы были на вылазке, снимали серию про подземную реку. Вдруг мгновенно начал подниматься пар, воздух стал очень тяжелым, течение ускорилось — а это первые признаки того, что увеличивается уровень воды. Мы находились в аппендиксе реки, ни одного вылаза рядом. Как сумасшедшие бежали к ближайшему выходу, нас было шестеро, с техникой, с вещами. Было страшно. Оказалось, что-то прорвало на Прорезной, поднялась вода на 30–40 см.
Вторая ситуация — очень жесткая. Мы снимали на очередном заводе, и Никита сорвался с трехметровой высоты, чудом упал между вагонеткой и балкой, отделавшись испугом и небольшим повреждением ноги.
А. А.: Еще был случай, когда мы пришли на недостроенный Дарницкий железнодорожный вокзал, и вдруг появился персонаж с пистолетом, который уверенно шел в нашу сторону, пришлось от него очень быстро убегать. Чуть позже оказалось, что это был не боевой пистолет, мы немного посмеялись над персонажем и ушли.
Обычно само место, невнимательность и силы природы несут большую опасность, чем люди, которых вы можете там встретить. Всегда нужно быть внимательным, физически подготовленным и всё распланировать.
О финансировании
Н. С.: За те два с половиной года, когда мы занимались проектом сами, было много попыток искать финансирование. Это были спонсорские проекты, кампания на Kickstarter, о которой мало кто знает, потому что она провалилась, был контракт с другими дистрибьюторами, не принесший нам никакой выгоды.
Год назад мы отправили письмо в Film.ua Group, потому что, на наш взгляд, это единственная полноценная киностудия на территории Украины. Наш проект студию заинтересовал. Затем были долгие пять месяцев переговоров, в течение которых мы разрабатывали договор. И в конце 2015 года окончательно заключили контракт и начали сотрудничество. Работа пошла гораздо быстрее, продуктивнее — это был очень важный шаг для проекта.
А. А.: Мы реально стучали во все двери. Было очень много попыток найти кого-то, кто мог бы нас поддержать.
Д. Г.: Мы все очень выросли, пытаемся затрагивать все более глубокие аспекты, вскрывать и доносить до зрителя новые пласты информации. И своим примером хотим показать, что нужно биться до последнего — лучше ползти в нужном направлении, чем просто стоять на месте.
Мы пока не стали победителями, это легкий разогрев перед победой. Но мы доросли до положения, когда работаем на киностудии, у нас здесь свой офис, монтажные машины, поддержка и всё, что нам надо.
Фото — Film.ua, Insiders.show, Facebook-страница Дмитрия Громова
