Ведущий Владимир Андриевский рассказал о зализанном имидже и «мохнатой Аленке»
Встретив на улице молодого и взбалмошного парня, едва ли узнаешь в нем ведущего новостей на телеканале «Интер». Оценив взглядом Владимира Андриевского, с растрепанными волосами и в потертых джинсах, не сразу рассмотришь то упорство и целеустремленность, благодаря которым 26-летний голос «Подробностей» достиг таких высот в карьере, пишут мои коллеги из DELFI.ua, которых поразило несоответствие экранного и реального образа.
Встретившись с журналистами, украинский телеведущий рассказал, как настойчиво пробивался на радио через DJ Пашу, чтобы, попав туда, варить коллегам кофе и выгуливать собаку шефа. Теперь Андриевский все это вспоминает с улыбкой и не без удовольствия рассказывает, как его даже не в зачесанно-зализанном имидже жалуют сотрудники ЖЭКа и отпускают гаишники.
- Владимир, почему ты решил стать телеведущим?
- Изначально я хотел стать радиоведущим. Я познакомился с DJ Пашей и в буквальном смысле «обрывал ему телефон» с просьбой попасть на «экскурсию» на радио. Я так досаждал ему звонками, что он таки согласился. Видимо, моя настойчивость сыграла мне на руку. Сходу предложили стать администратором на «Гала радио». В мои обязанности входило практически все: гулять со страшными и лохматыми собаками Джозефа Лемира (президента компании «Гала радио»). По-моему, они ни бельмеса не понимали на русском. В офисе я вкручивал лампочки, делал кофе и чай, отвечал на звонки. Даже ремонтом у них занимался. За три месяца работы, в общей сложности, получил 150 долларов. И уволился.
- Радио оказалось не таким интересным, как мечталось?
- Нет, отнюдь. Я хотел большей должности, чем администратор. В тот момент открывали новую радиостанцию, и мое резюме не упустили из внимания. В итоге, меня взяли музыкальным редактором на «Love радио». Я набивал плей-листы музыкой, параллельно еще пытался записывать гороскопы. С горем пополам, мне это удавалось, но слушать я их не мог. Как это слушало руководство в то время, я без понятия.
Однажды, в канун Нового года, некому было работать. И я напросился провести эфир 1 января. Мне дали шанс попробовать себя в разговорном жанре. И так я стал радиоведущим.
- Все же как ты оказался на телевидении?
- На радио было уютно и комфортно. Но хотелось каким-то образом развиваться. И тогда я начал ходить на кастинги. Прошло два года поисков, практически везде мне говорили: «Отлично, все прекрасно». Но никаких плодов они не принесли. В конце концов, меня заметили и пригласили поработать на телеканал «Сити».
- Насколько тебе было комфортно оказаться среди камер?
- Даже когда я начал работать на «Сити», было абсолютно непривычно: постоянно хотелось смотреть куда-то в сторону, а нужно смотреть в камеру и работать только с ней. Как будто перед тобой живой человек. Но после 4 месяцев трактов, перед первым эфиром, ни боязни, ни страха, ни неловкости не осталось.
- На «Сити» ты вел развлекательную программу, на «Интере» - информационную. В каком формате тебе комфортнее работается?
- На «Сити» я вел с утра и новости, и утреннее шоу. Хотя по зарплате это не ощущалось. Я просто перебегал с площадки на площадку. С одной стороны, мне нравилась возможность импровизации, я ненавижу суфлер. Он постоянно слетает или перезагружается. С другой стороны, стабильность все же лучше. Работая на «Интере», я ориентируюсь в том, о чем говорю. Я сам пишу себе подводки, анонсы. И все тут слаженно и сработанно.
- Какие бывали курьезные случаи на работе?
- Я стараюсь, чтобы курьезных случаев, после которых не знаешь, смеяться или плакать, было поменьше. Бывали курьезные случаи с текстами. Особенно яркий, помню, был с сюжетом про «мохнатую Аленку». В народе «мохнатой Аленкой» называют жука. Он же бронзовка. Я читаю текст на суфлере о приключениях «мохнатой Аленки» в Сумской области, где она атакует поля. И в конце традиционное представление журналиста, и звучит это: «С мохнатой Аленкой общался Геннадий Стамбула». Прочитав это, я сразу понял, что в аппаратной все «легли». Я вообще люблю шутить и до эфира обязательно так расслабляюсь, но за 10 минут до выпуска шутки в студии заканчиваются.
- Зрители пишут тебе письма? Вообще можешь назвать себя популярным человеком?
- Пишут в редакцию, но редко. А если и обращаются, то чаще с просьбами о помощи: передать лично Виктору Федоровичу в руки или Николаю Яновичу. Зрители почему-то думают, что я общаюсь лично с президентом, или премьер-министром, или спикером. С лидерами политических партий. Приходили бандероли. Присылали консервацию, насколько я знаю. Иногда пишут об ошибках. Если звонят и интересуются мной по работе, чтобы посоветовать что-то, то адекватным людям перезваниваю лично. А еще мне пишут в соцсетях. Часто.
- Как твоя профессия помогает тебе в жизни?
- Помогает... с работниками ЖЭКа, может быть. Они узнают и с приветливой улыбкой делают, что нужно. Гаишники иногда отпускают, если скажу, что спешу на эфир. Меня в повседневной жизни очень трудно узнать. На экране у меня противоположный имидж: зализанно-зачесанный, в очках. В реальной жизни, как правило, хожу в контактных линзах, бейсболке.
- За что ты любишь свою работу?
- Я обожаю свою работу. Она не дает соскучиться. Постоянный поток информации, все меняется в каком-то бешеном темпе. Даже во время эфира происходят правки. И, видя новую информацию на суфлере, у меня адреналин выделяется с бешеной скоростью. И желание доказать, что я могу даже без подготовки выложиться на все 120% и прочитать правильно, преобладает над всем. Я обожаю свою работу, и без нее мне сейчас трудно представить свою жизнь.
Мы с Мусей абсолютно солидарны с Владимиром в том, что нужно любить свою работу и получать от нее каждый месяц доказательства взаимности.
Цем. Дуся и Муся
Фото: телеканал «Интер»
