Сергей Рахманин: «Журналист не имеет права на истерику»
В связи с событиями последних шести месяцев, признаюсь, нет-нет да и посещают мысли - а не забросить бы все к черту и сменить профессию? Мысли имеют свойство усиливаться в процессе наблюдения за кадровыми перестановками на каналах и истеричными онлайн-мордобоями коллег. Сергей Рахманин опубликовал прекрасный текст о предназначении журналиста и о том, на что он имеет и на что не имеет права.
Обращение к коллегам под названием «Не стреляй» Рахманин опубликовал в «Зеркале недели».
«Нам труднее надеяться, потому что у нас больше поводов разочаровываться. Стоит ли удивляться, что сейчас мы чаще ссоримся между собой. Это можно объяснить. Но едва ли это можно оправдать.
Наши склоки раньше были менее заметны читателю, слушателю и зрителю. Нынче социальные сети делают подобные разборки общедоступными. Все больше ожесточенных споров между теми, кто только что приехал "оттуда" и теми, кто "там" не был. Межу теми, у кого друг сгорел в БТРе на Металлисте, и у кого родственника убило осколком в Луганске. Между теми, кто убеждение выдает за знание, и теми, у кого реальные знания порождают иррациональные страхи. Между теми, кто по-разному понимает патриотизм и честность. Между "излишне принципиальными" и "чрезмерно взвешенными". Между теми, кто "за страну" и теми, кто "за людей", почему-то разделяя эти понятия. Хотя и тем, и тем одинаково больно. Почти физически.
Люди, плечом к плечу таскавшие шины и раненых во время Майдана, сдающие кровь для раненых и деньги на каски для бойцов, отказываются подавать друг другу руки из-за разного понимания любви к Родине. Одинаково сильной любви.
Именно сейчас, когда страна нуждается в нас (уверен в этом) больше, чем до Майдана, острее, чем во время Майдана, мы замедляем приближение мира своими маленькими войнами. Страна видит происходящее нашими глазами. Сейчас, когда общество тонет в информации, журналистика смыслов должна быть востребована. Но она вытесняется журналистикой эмоций», - пишет Рахманин.
«Журналист имеет право на разочарование. И на ошибку, ибо он не сапер.
Но он не имеет права на публичную истерику. Его растерянность множит растерянность общества, его истерика пандемирует истерию. А журналистских истерик стало больше. И это опасно.
Журналист не имеет права на публичное выражение ненависти. Когда неизбежная для войны ненависть возводит между гражданами одной страны все новые циклопические блок-посты, наша задача - организовывать гуманитарные коридоры для свободного перемещения разумных мыслей. Потому что политики этого делать не будут, они любят зачищать и минировать. Ненависть имеет свойство слишком быстро размножаться. Она имеет свойство выжигать все дотла. А нам здесь еще жить. Мы не имеем права потворствовать низменному. Даже если нас душит ненависть. Да, мы тоже люди. Но мы особенные люди. Потому что нас читают и слушают. Многие нам верят. Некоторые на нас равняются. Мы не должны потакать настроениям толпы. Если мы хотим дожить до построения полноценного общества. Если мы считаем себя участниками этого процесса.
Мы должны думать о том, как наше слово отзовется. Да, порою, недосказанность является вынужденной мерой. Но это не избавляет нас от необходимости называть вещи своими именами.
Журналист не имеет права думать, что он обладатель монополии на правду. Мы можем по-разному смотреть на вещи, но точность наших суждений формируется благодаря умению слушать и слышать тех, кто с тобой не согласен. Мы не должны учить жизни. Мы должны ее показывать. А иногда просто напоминать, что она есть.
Журналисты не имеют права на публичные склоки. Грызня между коллегами (часто заслуженно уважаемыми) в социальных сетях лично во мне отзывается острой болью. Но дело не в моих личных переживаниях. Таким образом разрушается система координат. Трезвый и глубокий "человек с экрана" в своем аккаунте неожиданно превращается в озлобленного люмпена. И ценность его разумных слов и взвешенных оценок сразу нивелируется для того, кто не только смотрит его по телевизору, но и читает в Fb.
Социальные сети искусственно нивелировали природную ценность нашей профессии. Сейчас каждый второй счастливый обладатель аккаунта искренне считает свои посты в Fb журналистикой, не догадываясь, что умение складывать слова в словосочетания - еще не все. Наличие домашней аптечки не делает тебя врачом. Социальные сети искусственно сократили дистанцию между журналистом и обывателем. И вот уже рядовые юзеры увлеченно участвуют в травле журналистов журналистами...
Кстати, о травле. Журналист, чья репутация не вызывает сомнений, последовательно честно и отважно боровшийся с системой, вдруг становится мишенью для коллег только потому, что кому-то показалось, что он обслуживает чьи-то интересы. Что с нами случилось?
Этот текст, субъективный и рваный - по сути, ответы на вопросы, которые в последнее время мне задают все чаще. Задают те, кто не хочет услышать "Пливе кача по Тисині" на похоронах настоящей журналистики. В момент рождения настоящей страны».
Искренне надеюсь, что текст Рахманина поможет кому-то из коллег задуматься на тему «Что я делаю не так?». И что набивших оскомину журналистких истерик станет меньше. Читатели-то не виноваты.
Муся
фото: osvita.mediasapiens.ua
