Московский журналист опубликовал фотодневник из оккупированного Донбасса

Независимый фотокорреспондент из Москвы Василий Максимов, работающий, в частности, для информационного агентства Франс-Пресс, на днях опубликовал основательный фотоотчет о своей командировке на Донбассе в феврале 2015 года.

  11 февраля, первый день командировки. На автовокзал (в народе «на яме») прилетело несколько мин 82-го калибра, кажется. Погибло несколько человек. Кто и откуда стрелял, неясно – до украинских позиций очень далеко, миномет не добивает. Сепаратисты обвинили диверсионно-разведовательные группы (ДРГ), позже появилась информация о их задержании, еще чуть позже она была опровергнута.

     13 февраля. Прилетело по частному сектору на Куйбышевском, кажется, районе. Повезло, все живы, хотя женщину в красной куртке трясло – это ее гараж горит на заднем плане. Несколько убитых собак. Град приземлился. Рядом горит завод. Как они там живут, я не понимаю: три улицы частных домов, с одной стороны гаубицы лупят, с другой – танки.

    Это там же, на соседней улице. Накрыло военный Урал сепаратистов. Насчет количества убитых сказать сложно, но на асфальте лежали мозги. Я не стал их снимать. Пока шли сюда, сверху, весело шурша, пролетел еще пакетик града и куда-то улетел в сиреневую даль.

14 февраля, мой день рождения и последний день накануне перемирия. Съездили в Горловку. Тамошняя комендатура отличается тактом и хорошим чувством юмора – на вопрос дежурного: «Тут журналисты, что мне с ними делать?» последовал забавный ответ: «Расстрелять». Все поржали, но снимать не дали. Под Нижней Крынкой встретили вот эти милые РСЗО «Ураган».

После обеда прилетело по самому центру на бульвар Пушкина и Университетскую. Гаубицы 152-го калибра, пять снарядов. Цели очевидны: в первом месте – резиденция «главы ДНР» Захарченко, во втором – общежития-казармы. В обеих случаях – недолет. На Университетской два трупа – один в форме, второй – гражданская женщина. У знакомой во дворе выбило все окна.

  15 февраля. С полуночи канонада затихла. Утром на Артема небольшая пробка из-за вот этого. Но даже в районе вокзала тишина.

Уличный трафик

      В тот же день пробуем пробиться в Углегорск со стороны Горловки. Через разбитый проулок прет БМП, нам приходится сдавать назад, и тут начинает работать снайпер. С нами в машине женщина, ей надо в Углегорск. При звуках выстрела она начинает биться в истерике. Приходится вернуться из зоны обстрела, чтобы высадить ее. Вечереет, на деревьях красивая изморозь.

   Нас несколько журналистов, в основном иностранцы, мы вприпрыжку подбегаем к месту стрельбы и укрываемся за деревьями. Снайпер работает с террикона. Чувак нам говорит: «Ложитесь!» Но ложиться неинтересно, за деревом прятаться удобно и без этих тягот и лишений. В перерывах между стрельбой боец рассказывает нам про хунту и фашистов, но это еще более неинтересно. Интереснее стало, когда он рассказал, как несколько раз перегонял бронетехнику из Ростовской области. Хотя и это все знают, тоже давно не секрет. А потом приехал миномет, 120-й, отработал по горе. Позже выяснилось, что это был «дружеский огонь». Обычная штука. Но в Углегорск мы в итоге так в этот день и не попали.

16 февраля. Самая ненавистная съемка – похороны. Отпевание, кладбище, салют. Пронумерованные кресты на могилах, где захоронены неопознанные останки. Бррр. Никогда не любил это.

      17 февраля. День выдался долгим. Поехали в Дебальцево через Луганск. Там пересели в камуфлированный внедорожник. Едем в Чернухино с вооруженными людьми. Заезжаем на базу неподалеку от линии фронта – кругом бронетехника, вдоль обочин лежат трупы. Выходить из машины и даже снимать из окна нельзя. Понятно почему – рядом навалены тела в характерной форме «Беркута», а рекламировать свои потери никто не хочет. Въехав в Чернухино, попадаем прямо в эпицентр боя. Рядом с машиной рвутся ВОГи (гранаты из подствольников), и это неудивительно – тачка не выглядит гражданской. Прямо по газам – и назад, отъезжаем на километр. Решаем попробовать вернуться и стать за подбитым танком, заслонившись от огня. У старшего срабатывает «чуйка» – он принимает решение остановиться чуть дальше. Только мы вышли из машины, как поле возле танка расцвело прилетами града. Впрыгнули – и назад. Встретили группу на привале, только здесь и удалось сделать несколько кадров. Как вы догадываетесь, в Дебальцево мы так и не попали.

     18 февраля. Приехали наконец в Углегорск. Город в хлам. Дорога на Дебальцево закрыта – там тяжелая арта работает. Но уже понятно – «котла» нет и не было. Появилась масса фото и видео от коллег по ту сторону линии фронта, свидетельствующих о выходе сил СВУ с плацдарма.

На обратном пути. Традиционный вечерний трафик в Макеевке.

Заловили в лесу каких-то автоматчиков. Оказались тоже сепаратистами, которые заблудились. Их все равно разоружили и отправили вроде как разбираться.

     Снова заезжаем в Углегорск, паркуемся, бесконечно долго ждем. В конце концов получаем информацию, что в Дебальцево никто не проедет, так как на дороге обстрел. Утром несколько коллег проехали туда с луганского направления, правда, перед ними два грузовика подорвались на минах. Завидуем им и клянем себя за то, что решили ехать с колонной, но вариантов уже нет.

    20 февраля. Через Снежное и Красный Луч попадаем наконец в Дебальцево. Заезжаем с северной стороны. Знаменитый блокпост «Крест» забит вооруженными людьми с белыми повязками, бронетехникой. Прямо посередине перекрестка стоит брошенный танк. Неподалеку у обочины лежит труп, укрытый украинским флагом. Говорят, что это немецкий доброволец, который отстреливался еще час назад. Ветер приподнимает ткань флага – и становятся видны три пулевых в голову. Вообще, стрельба еще слышна, но, скорее, в отдалении и значительно меньшей интенсивности, чем накануне.

Это, я так понимаю, штурмовая группа. Увидев прессу, почти все закрывают лица масками. Говор вроде российский, да и не похожи они на отчаявшихся шахтеров, но голову на отсечение не дам. И вообще они оказались не особо разговорчивые.

У выезда в сторону центра города еще висит самодельный патриотический плакат.

Знаменитый мост над железкой. Прикольно по нему проезжать.

   21 февраля. Обмен пленными. Выехали утром. Долгая стоянка в Луганске, еще несколько часов в колонне, потом километров пять в забитом кузове армейского Урала, километра три пешком и уже глубокой ночью на изрытой воронками дороге между поселками Фрунзе и Донецкий состоялся обмен. Не знаю, мне снимать пленных тяжело – чувствуешь себя со своей камерой, как будто без спроса лезешь в душу людям, которым и без того пришлось нелегко. А тут еще «коллеги» из российских «СМИ» пишут стендапы, не преминув вставить свои фирменные словечки «каратели» и прочую чушь. Противно.

     22 февраля. Уже по короткому пути через Углегорск снова приезжаем в Дебальцево. Стрельбы уже не слышно, длинные очереди стоят за гуманитаркой. А еще какой-то месяц с небольшим назад в городе работали магазины и была почти что мирная жизнь.

     23 февраля. Ну тут все понятно – День защитника Отечества. К ночи по всему городу пальба, тяжелые залпы – как позже выяснилось, салют. Не лучшая, имхо, идея в городе, где все и так уже офигевшие от войны и стрельбы. В лобби гостиницы докапываются очень пьяные вооруженные люди, их речь почти невозможно разобрать, но общий смысл: «А чо ты не воюешь?» Желаю им милых снов и сам иду спать.

В общем, очень познавательный и интересный материал. С полной версией можно ознакомится здесь.

Дуся

Фото: stampsy.com