Дуся у телевизора: «Один за всех» и другие способы сойти с ума
СТБ, как в психбольнице из песни Высоцкого, излишне волнует пациентов
Продолжая свои
еженедельные экзерсисы у телевизора, я решила посвятить некоторое время каналу
СТБ. Все мы давно и долго знаем этот канал - он отличается от других тем, что
всё в нем развлекательное, и во многих из шоу главную роль играет Оксана Марченко. Собственно, я так и не поняла,
отличается ли чем-то новый сезон канала от прошлого - невооруженным взглядом
этого не видно, так что я очень внимательно искала, чем себя порадовать.
И не скажу, что преуспела.
В графе «Премьеры» на сайте канала я не увидела практически ничего нового: те же «Экстрасенсы», «Беременная в 16», «Танцуют все» и «Куб», «Все будет хорошо» и «МастерШеф». То же самое я видела и в прошлом году, а некоторые программы - и три года назад. Вы, конечно, скажете, что такое постоянство - признак стабильности; и я соглашусь, разумеется. Однако зритель капризен, я тоже, и отличать осенний сезон от весеннего только по замене «Холостяка» на «Х-фактор» как-то грустно. Но кое-что я все-таки нашла.
Например, «Звану вечерю». Не могу сказать, что это что-то новенькое - я думала, что упомянутую программу на СТБ закрыли из-за низких рейтингов. Но, видимо, зритель канала обладает очень короткой памятью и уже забыл о том, что "Звана вечеря" была так себе - и с новой, удвоенной, силой станет следить за перипетиями пятерых произвольно взятых женщин и мужчин, которые ходят друг к другу в гости и стараются всеми силами удивить собравшихся за столом своими кулинарными умениями.
Я, честно говоря, тоже подзабыла, как это скучно смотреть, и сейчас даже была впечатлена удивительной безынтересностью проекта. Тоже, кстати, покупного и форматного, как и большинство остального на канале. Как я понимаю, основное отличие этого кулинарного шоу от других в том, что все участники - непрофессионалы, и поэтому кухне уделяют меньшее значение, а историям героев - большее: нам постоянно веселым и бодрым голосом рассказывают о том, что герои пережили. Я попала на эпизод с девушкой Таней, которая осталась сиротой в девять лет, но, как сообщил мне всё тот же бодрый голос, «уже успела преуспеть и теперь работает».
Разница в событиях, весьма драматических, вроде смерти близких, и тем, с какой интонацией, шутками и прибаутками сообщают о них зрителям, вызвала у меня легкую форму раздвоения личности: с одной стороны, хочется попереживать за героев «Званого ужина», а с другой - надо заглотить шоу в качестве развлекательного продукта, так что мне пришлось нелегко. Наверное, именно в связи с этим людям нужен рекламируемый на ТВ "Фестал": вместо того, чтобы есть что-то полезное и здоровое, им предлагают способ переварить жирную пищу и в больших количествах.
Вообще-то закадровый голос - это главный зритель шоу: он всё комментирует, подшучивает над героями, а также задает риторические вопросы, надо думать, от моего лица. Например, об одном участнике проекта, работнике банка, которого представляют как «банкира», и который неосторожно произнес фразу «Перфоратора у меня в косметичке нет», голос говорит: «Не так пугает, что Андрей знает, что такое перфоратор, как то, что у него есть косметичка!». А меня вот не пугает - сразу видно, что у парня и косметики, и шелковых шарфиков куда больше, чем в моем гардеробе. До просмотра «Званого ужина» я думала, что бояться парня с повадками метросексуала - не комильфо. Но, видимо, зрители канала и создатели программы на одной волне - для них это и смешная шутка, и пугающее зрелище.
В общем, я не поняла, зачем в эфире СТБ восстановили проект, и потому мой информационный голод и жажда зрелищ не были удовлетворены. Так что я посмотрела и последний выпуск «Один за всех» о несчастных детях, найденных летом во Львове. Я, признаться, боюсь таких тем, и каждый раз не знаю, что хуже: знать об этом или не знать.
Наверное, иногда такого рода сюжеты в новостях могут кого-то вдохновить на то, чтобы стать волонтером и спасать детей по всей Украине. Полагаю, такие жуткие случаи важны для журналистов - самые ответственные и сознательные (если такие не перевелись еще) должны с удвоенной силой клеймить позором власти всех рангов за то, что те ни за что не отвечают в этой стране - но живут при этом на наши налоги (как минимум). Наверное, такие истории важны совестливым чиновникам (если таковые имеются в принципе), которые должны с удвоенным рвением выполнять свою работу.
Канал, конечно, просто гонится за рейтингом: со времен Булгакова количество старушек, которые хотят «собачку говорящую посмотреть», возросло многократно, так что срубить рейтинг на них, ужасающихся у экрана и потом со смаком пересказывающих жуткие подробности своим подружкам, вполне логично. Но вот меня такого рода темы в ток-шоу, после того как пройдет первый естественный шок, приводят только к одной мысли - телевизор нужно запретить. Как в психбольнице из песни Высоцкого, он только излишне волнует пациентов.
Для тех, кто пропустил в новостях еще в июле, а затем последний выпуск «Один за всех», напоминаю: летом во Львове социальный работник нашла семью, в которой дети 14-ти и 6 лет жили в невыносимых условиях. Всю невыносимость я описывать не буду, но весили они в два раза меньше нормального для их возраста веса, не говорили, не выходили на улицу как минимум несколько лет и вообще не обладали никакими социальными навыками, а дом их больше напоминал уличную свалку. Родители при этом у них были - более того, отец каждый день отправлялся из этого ужаса на работу, а вот мать оставалась дома «смотреть за детьми».
Сначала показали сюжет о том, как жили эти дети, показали мать и отца - и программа потекла положенным чередом. Не могу сказать, что ведущий программы Дмитрий Карпачев был излишне скандален, давил на жалость или задавал провокационные вопросы - и тем усыпил мою бдительность. И только к середине программы я поняла, что адекватность всех участников дискуссии под большим вопросом.
Например, я так и не поняла, зачем, кроме психолога, психиатра, представителя отдела по делам детей и юриста, среди экспертов присутствует еще и актриса театра и кино, а также Снежана Егорова, представленная как ведущая и мать. Актриса за всю программу сказала одну фразу - но видно было, что пожилая женщина очень переживает за судьбу детей. Может, ее пригласили за профессиональную способность одним лицом выражать эмоции? А Снежану - как экспертную мать? И, кстати, как мать она меня сильно удивила.
В студию, разумеется, пригласили ту самую женщину-соцработника, которая обнаружила «детей-маугли». И другую соцработницу, которая сейчас продолжает следить за отцом, которому грозит пять лет тюрьмы за его странное отношение к собственным детям. И, конечно, родственников этой несчастной семьи. И коллегу отца, который вместе с ним торговал на рынке. И - внимание - самого отца.
Он рассказывал в студии о тяжелой своей судьбе, о том, как сильно уставал, торгуя на рынке и при этом ремонтируя замки; о том, как он пытался собрать документы для того, чтобы детям дали инвалидность - хотя в программе так и не прозвучал никакой диагноз, все почему-то согласились, что дети от рождения были больны, а родители просто усугубили ситуацию. О том, как его жена впала в депрессию, а он не смог собраться и убрать в квартире - и это при том, что сзади него на экране показывали не квартиру, а нору, в которой двое истощенных практически до смерти, не ходячих детей в окружении объедков и жуткого мусора, месяцами лежали на прогнивших матрасах. Вы не поверите, но практически все в студии поддерживают папу, даже аплодируют ему, когда он выходит на сцену, и сочувственно кивают, когда он рассказывает о своей нелегкой жизни. Психиатр (в бабочке, с глубоким и хорошо поставленным голосом) обращается к нему «дорогой мой» и говорит, что у отца детей, очевидно, легкая форма депрессии, которая не позволяла ему адекватно оценить ситуацию. Отец соглашается и говорит, что они с семьей не в горах жили, а в центре Львова, «среди общества», так что непонятно даже, почему их раньше не обнаружили и не помогли (при том что он закрывал калитку на замок снаружи, никогда не открывал на стук ни одной соцслужбе, и на вид здание было абсолютно нежилым, а глава семейства был единственным, кто поддерживал связь с внешним миром).
И тут, когда я уже практически потеряла связь с реальностью и собралась ущипнуть себя, чтобы быть уверенной, что не сплю, в дискуссию вступила Снежана. И сказала, что «прекрасно понимает мужчину». То есть отца этих детей - потому что ему надо было и работать, и кормить семью, и еще пытаться достучаться до чиновников, которые не хотели ему сразу бумажки выдавать - вот он и растерялся, и опустил руки. Понимаете? Снежана Егорова, мать пятерых детей, «прекрасно понимает»?
Поверьте, я бы очень хотела иметь настолько широкую натуру, как у Снежаны, которая понимает. Чтобы одновременно и детей жалеть, чьи тела выносили медики на экране, и отца этих детей, который обрек их на такую жизнь. Но, видимо, мне до святости Егоровой еще далеко.
После этого кульминационного момента я слегка потеряла чувствительность. Так что не обратила внимание, когда Карпачев спросил у отца: «Вы что, не видели, что дети тощие?» Тощие? А чуть позже «Предположим, детей откормят, и они станут розовощекими - вы хотите их забрать домой?» Откормят? Розовощекими?.. - эхом отдавалось в моей голове. Они что - животные? Почему их упорно называют «дети-маугли» - даже львовский участковый, даже гости студии, даже Карпачев? У них же есть имена и фамилия. А Маугли, между прочим, воспитывали животные, а этих - люди, причем одного из родителей, вполне вменяемого и нормально выглядящего, все в студии сдержанно, но поддерживают. Даже соцработник, которая теперь курирует эту «семью» и считает, что мужчине «нужно дать второй шанс». Чтобы что?
В шоу был только один человек, который задавал вполне рациональные вопросы - это юрист. Вроде того, что бы было, если бы соцработник не нашел этих детей. И можно ли вернуть их человеку, который и сейчас не понимает, что он чуть не убил их - и, возможно, быстрое убийство было бы более гуманным, чем такое долгое мучение - старшему, я напомню, 14 лет. И что если за три месяца пребывания в лечебнице один из них научился есть ложкой и жевать твердую пищу (простите), то очевидно, что детям лучше в любом другом месте, кроме собственного дома. И вы знаете, на юриста смотрели чуть ли не с осуждением, особенно психолог, которая смело заявила, что ей отец детей, который хочет их вернуть назад, глубоко симпатичен.
Финал шоу был неожиданным: как выяснилось, сопереживание, обсасывание одной скандальной или жуткой темы - это и есть смысл программы. В нем нет попыток обобщить, включить случай в какой-то более широкий контекст, нет мнения омбудсмена, нет защитников или противников ювенальной юстиции, нет даже попытки понять, как сделать так, чтобы подобные случаи не повторялись или быстрее обнаруживались. Поохали, поахали, показали много пенсионерок в студии, которые осуждающе кивали головами - и разошлись.
И я разошлась что-то, так что заканчиваю. Герой программы, отец детей по имени Любомир, сказал Карпачеву, что очень хочет, чтобы детей вылечили и жену вылечили (вскользь выяснилось, что она тоже в психиатрической лечебнице, но диагноз не уточнили и вообще на этом внимание не заостряли). И я поняла: это и моя мечта тоже. Я хочу, чтобы всех вылечили - а до тех пор пусть фельдшер вырвет провода.
Ваша Дуся
Фото: stb.ua
