Место проклятое: журналистка кремлевского пула рассказала, каково работать с Путиным
Очень люблю читать инсайды из жизни российских журналистов - это почти как ознакомиться с мемуарами представителей внеземной цивилизации. На днях портал The Village опубликовал замечательный рассказ журналистки кремлевского пула, которая на условиях анонимности рассказала, каково работать с Путиным. Весьма познавательный текст.
Как попадают в кремлевский пул
В стандартную президентскую поездку едут где-то 25–30 человек. Это и есть основной пул: шестеро от российских информагентств (РИА «Новости», ТАСС, «Интерфакс»), два иностранных агентства (Reuters и Bloomberg), газеты («Коммерсантъ», «Ведомости», «Известия», «Московский комсомолец», «Комсомольская правда»), телевидение, интернет-СМИ («Лента.ру», «Газета.ру», Lifenews), радио («Маяк» и «Голос России»). В некоторые поездки ездят AP и AFP, в последнее время стало ездить китайское агентство «Синьхуа». По какому принципу они отбираются, я не могу сказать: мне кажется, по принципу международной значимости. Плюс постоянно — личная камера премьер-министра или президента.
Люди сюда попадают в большинстве своём опытные. Как правило, из отделов политики информагентств и газет. В пуле также могут появиться и те, кто когда-то работал в судебном пуле или с министерством обороны, а потом как-то вслед за министром переместился дальше. Какой-то специальной доплаты за работу в пуле, «за близость к телу», не существует. Но всегда есть командировочные, которые не успеваешь тратить, потому что времени в поездках нет.
В пуле премьер-министра правила приблизительно такие же, как в президентском, но там чуть-чуть больше воли. Вообще, работа в правительственном пуле стала значительно жёстче, когда Владимир Владимирович стал премьер-министром. С ним из Кремля пришли сотрудники, которые внедрили «президентский» тип работы. С Медведевым-премьером сейчас работают так же — по-кремлёвски.
Я не знаю, как точно проходит сама аккредитация. Заявки собирает пресс-служба президента и дальше передаёт данные в ФСО, которые проверяют людей по своим каналам. Был известный случай, когда журналиста Андрея Козенко (специальный корреспондент интернет-издания Meduza. — Прим. ред.) не аккредитовали за то, что пару раз его забирали в милицию на митинге. То есть журналист должен быть чистым, не привлекаться. Политические взгляды не проверяют. Читают ли твой Facebook? Тут, скорее, уже когда работаешь, начинаются личные отношения. Ведь президентский пул — это очень сложный, но единый организм, состоящий из журналистов и пресс-службы. И многое зависит от личных отношений с пресс-службой. Вливать масло в огонь через тот же Facebook просто ни к чему.
«За полчаса до его появления воздух сгущается»
Самое сложное — научиться ждать, потому что ты ждёшь всегда. Сначала ты ждёшь начала мероприятия. После мероприятия, если оно не в Москве, а где-то на выезде, ты начинаешь ждать, пока фотографы перегонят отснятый материал. Потом какие-нибудь агентства додиктуются, какому-нибудь телевидению надо доснять, какой-нибудь газете нужно дописать.
Путин действительно опаздывает. В пуле есть шутка, что Владимир Владимирович никогда не опаздывает, потому что, когда он приходит, всё сразу начинается. Объяснение всегда одно — «важные государственные дела». Кстати, к папе римскому он опоздал, потому что его задержал премьер Италии в Милане. Это реальная причина.
Приближение Путина, кстати, — это совершенно особое ощущение. Оно чувствуется всегда. Где-то за полчаса до его появления воздух сгущается. То есть все стоят на своих местах. Включается режим: если до этого можно относительно свободно передвигаться по площадке, ходить курить, громко смеяться или что-то ещё, то вот здесь возникает напряжение: «Сейчас оно начнётся». И оно начинается. Это ни с чем нельзя спутать.
Потемкинский асфальт и укатайки
Отдельное «развлечение» для пула — бег к самолёту для того, чтобы успеть занять удобное место. От того, успел ты или не успел, зависит уровень комфорта во время всего полёта. Одно дело, если ты летишь в Санкт-Петербург, — это фигня. А если ты летишь, извините, во Владивосток — это уже очень важно.
В среднем, если ты работаешь в пуле, у тебя получается по одной командировке в неделю. Если людей мало, бывает и по две поездки в неделю. Есть поездки, которые длятся неделю, их называют укатайками. Чем жёстче укатайка, тем привлекательнее, потому что это шанс побывать в таких местах, в которые ты никогда в жизни сам не доедешь. Например, кто из москвичей был в Тикси?
Когда Путин ещё был премьером, он ездил из Читы в Хабаровск на жёлтой «Ладе-Калине». Говорят, это незабываемое впечатление, когда ты за ним едешь по тому же маршруту, только не на «Ладе-Калине», а на микроавтобусе, ночуешь в полях.
То, что перед приездом Путина в городах кладут новый асфальт, — всё правда, поэтому иногда кажется, лучше бы почаще ездил. Хотя бывают и откровенные перегибы — например, власти Уфы закатали газоны в асфальт и закрыли дома непонятными растяжками.
Когда путешествуешь с президентом, понимаешь, что никогда в жизни не доедешь из Москвы до какого-нибудь дальнего региона, потому что дешевле слетать в Аргентину, чем на родную Камчатку, хотя на Камчатке в сто раз круче. Поэтому особой популярностью пользуются полёты в Красноярский край, на Камчатку, в Магаданскую или Архангельскую область.
Всё это звучит так романтично и здорово, но основные качества, которыми должен обладать журналист в пуле, — это выносливость, «слабоумие и отвага» и, конечно, смекалка. Физически непросто ждать и понимать, как у тебя рушатся планы, непросто вообще не строить планов. Потому что проходное мероприятие, которое начинается, допустим, по графику в два часа дня и должно длиться час, не обязательно закончится в три или в четыре, и не факт, что оно будет одно. Поэтому первое правило — никогда ничего не планируй: никогда не покупай билеты в театр, если ты идёшь на мероприятие. Вот по закону подлости обязательно эти билеты сгорят.
Свадьба и часы Пескова
Президента всегда сопровождает его пресс-секретарь Дмитрий Сергеевич Песков. За исключением тех редких периодов, когда он берёт отпуск. Одному богу известно, как он выдерживает все эти нагрузки.
Песков каждый день даёт брифинг российским журналистам. Пусть в режиме конференц-кола, но это каждый день. То есть, на самом деле, это не так легко, как кажется. Это действительно очень сложная история на выносливость.
Честно говоря, я в шоке от его свадьбы, переросшей в День ВДВ. До Украины и до истории со свадьбой Песков казался одним из наиболее адекватных чиновников, которые работают так высоко. До него всегда можно было дозвониться (иногда он даже отвечал на СМС) и взять комментарий, можно было решить вопрос. Песков казался достаточно интеллигентным, с хорошим чувством юмора — в общем, нормальным. Опять же, нам же не детей вместе крестить, а работать. Работать с ним было комфортно.
Первый звоночек прозвенел, когда журнал Tatler опубликовал большое интервью с его бывшей женой, которая рассказывала, как она живёт в Париже и хочет возрождать традиции русских салонов. Это выглядело странным и непонятным — неужели он не понимал, какой эта история вызовет резонанс в обществе.
История со свадьбой перевернула впечатление об этом человеке полностью. И дело не только в истории с часами, — которая, на самом деле, провал для хорошего пресс-секретаря и пиарщика, — сколько в том, что никто даже не попытался скрыть масштабов и помпезности мероприятия. Просто какое-то «Горько-3» получилось.
Многие мои знакомые чиновники были откровенно шокированы размахом мероприятия и, мягко говоря, неприятно поражены. Тем более что именно Песков ранее говорил о том, что некоторым чиновникам следует быть поскромнее.
Путин, Лепс и «Лада-Калина»
Конечно, я была в Ново-Огарёве не раз. Как в «Горках» у Медведева, там несколько домов: в одном работают, в другом — живут. В самом доме, где живёт Путин, мы не бываем. Мы бываем в его рабочем доме. Там есть рабочий кабинет, каминный зал для переговоров с иностранными делегациями, большой зал, где проходят встречи с правительством или какие-то более многочисленные мероприятия, кухня, бильярдная. Там стоит большой русский бильярд, в который играют журналисты и пресс-служба.
У Путина действительно нет мобильного телефона, нет аккаунта в соцсетях: у него нет ни «ВКонтакте», ни Twitter, ни вражеского Facebook, ни даже «ЖЖ». Я думаю, что на интернет у него просто не хватает времени. Но у него есть куча дайджестов и аналитической информации, которые ему готовят управления, ФСБ и пресс-служба. Каждый день, а иногда и несколько раз в день, ему готовят дайджесты основных СМИ. Для этого они пользуются разными источниками, в том числе и «Медиалогией». Я не уверена, что в дайджесты Путину попадают какие-нибудь соцсети, но то, что они мониторятся, как бы медицинский факт.
Некоторые зарубежные СМИ переводятся, немецкие и английские он читает сам. Путин вообще здорово английский подтянул: он где-то находил время, чтобы заниматься с учителем английского. Ещё я знаю, что он действительно по ночам учился играть в хоккей.
Президент точно любит классическое искусство: балет, оперу, классическую музыку. В путешествие на «Ладе-Калине», когда он ещё был премьером, он брал с собой в том числе диски Лепса. Имиджем Путина, я думаю, занимается Песков. Кто ему подбирает галстуки, я не знаю. Может быть, сам. Визажисты, я думаю, точно есть. Вероятнее всего, ему колют ботокс или что-то похожее, потому что сложно объяснить небольшое количество морщин на лбу в таком возрасте. Когда много софитов и телекамер, его обязательно гримируют, потому что иначе лицо начинает блестеть. Если это обычное мероприятие, то, скорее всего, нет.
Неудобные вопросы для Путина
Почему Путину не задают неудобные вопросы? Как правило, такие вопросы задают в регионах, и сначала это жутко раздражает. А спустя год-два работы понимаешь, что вот для тебя это ежедневная работа — видеть президента или премьера, писать новости, статьи, заметки о том, что он делает. А для журналиста из какого-нибудь там условного Ижевска — это впечатление на всю жизнь.
Постановочные вопросы, организованные пресс-службой и протоколом, конечно, бывают. Помню, в Воткинске один сотрудник ракетного завода спросил Владимира Владимировича о судьбе Муаммара Каддафи и европейской операции в Ливии. Это, конечно, странно было, но такой нежданчик всегда лучше, чем рутинное совещание.
Почти 90 % вопросов журналистов на пресс-конференциях, как правило, действительно собираются заранее. При этом заявить можно совершенно любой вопрос. Вопросы о здоровье и о личной жизни считаются немножко бестактными. Я бы не сказала, что это предмет первейшего интереса журналистов пула. Международная и внутренняя повестки значительно важнее, чем «где вы были полторы недели в марте» и «кто в данный момент ваша возлюбленная».
На тот вопрос, который кажется вам очень острым, информации будет получено ноль. Когда на чаше весов вопрос про Украину или о том, где вы были полторы недели, скорее спросишь про Украину, потому что ответ будет более информативен, чем «я отлично себя чувствую, спасибо, что беспокоитесь». Как правило, у тебя одна попытка. И либо ты задаёшь вопрос и получаешь информацию, либо ты задаёшь якобы острый вопрос, входишь, видимо, в историю, и на этом вопросы заканчиваются.
Бывали прецеденты, когда журналистов отправляли «отдохнуть». Тебе говорят что-то вроде «чтобы я тебя не видел две недели». Но обычно большинство журналистов пула радостно воспринимают это двухнедельное отлучение: «О, отпуск!» То есть можно планировать свою жизнь. Такие отлучения в последнее время практикуются всё реже и реже.
Место проклятое
Администрация президента — это огромное количество чиновников, которые работают по-разному. Что они за люди и что у них в голове — я понимаю не всегда. Но они такие же люди, как мы.
Например, Медведев любит рок-музыку, причём как отечественную, так и зарубежную. Глава администрации президента Сергей Иванов тоже рокер — он без ума от Deep Purple. Лавров любит сплавляться по рекам. Все они в той или иной степени любят виски, хорошую шутку, читают книги. Они тоже люди — своеобразные, принимающие странные, подчас очень противоречивые решения. Нельзя сказать, что они из какого-то другого теста, чем народ. И поляризация среди них из-за Крыма тоже была. То есть там происходит по большому счёту то же самое, что и в обществе.
Я общаюсь с людьми, которые занимают руководящие посты в администрации. Они вменяемые люди, интересные собеседники, вполне логично могут объяснить то или иное собственное действие. Просто они все разные.
Возможно, в этом хаотичном наборе новостей я вижу чуть больше логики, но сказать, положа руку на сердце, что я понимаю, куда мы идём и в какой точке окажемся через год, я не могу. Такое же ощущение у многих, особенно после крымской истории, которую вообще никто не ожидал. Однако не стоит искать везде скрытых смыслов и подвоха, как очень любит наша интернет-общественность. Какие-то вещи, на самом деле, значительно проще, чем кажутся на первый взгляд.
Понятно, что, когда берёшь людей поодиночке, они все прекрасные и замечательные. А если смотреть в целом — я думаю, что просто место проклятое. Как «Автоваз».
Действительно. Энергетика у места не очень.
Муся
Фото: wikipedia.org
