Леонид Швец поставил диагноз украинскому постмайданному обществу
Вчера "политолог" и "независимый журналист" Леонид Швец прочел в «Мезонине» лекцию с длинным и игривым названием «Цензура, самоцензура и нецензурное в дискурсе о будущем Украины». Представляясь немногочисленной публике и объясняя название лекции, Швец уточнил: политолог он в прошлом, больше этим делом не занимается, а «независимый журналист» в нынешних реалиях – это безработный. В общем, начал с иронии над собой – и продолжил в том же духе: рассказал, что в «анамнезе» у него историческое образование, и что слово дискурс в название лекции он вставил именно потому, что ни один нормальный редактор в тиражной газете это слово в заголовок не поставит. Что уж говорить о трех однокоренных словах?
Несмотря на заявление о собственной безработности, из лекции стало понятно, что Швец трудится, не покладая рук: пишет колонки, даже слишком много колонок, по его признанию, в различные издания. И, анализируя собственную деятельность и социальный, так сказать, заказ на темы для этих колонок, Швец пришел к неутешительным выводам, поставив своеобразный диагноз украинскому обществу, поскольку в качестве метафоры нашего с вами состяния воспользовался примерами из практики психолога или даже психиатра .
По мнению лектора, коллективный украинец сейчас больше всего напоминает пациента, который находится в так называемом пограничном состоянии. В трактовке Швеца этот диагноз означает, что «пациент - ненормальный в человек, болен, с серьезными психическими проблемами, но при этом он не в состоянии понять, что с ним что-то не так и признать, что его надо лечить». Швец считает, что этот диагноз можно поставить всему украинскому обществу, включая героев Майдана, активистов, волонтеров, обывателей, политиков, «укропов» и «вату».
Определяя собственное занятие – ну не безработный же журналист, в самом деле! – в начале лекции Швец назвал себя производителем картинок, которые помогают понять читателям, что происходит в стране и мире. Или, подобрав более точную метафору, охарактеризовал свой род деятельности как вязание – связывание фактов реальности в единый узор. Как мне показалось, связывание смыслов Швецом больше всего напоминают вязания крючком: полезные вещи вроде свитера, маскировочной сети или стройной картины реальности из упражнений Швеца не получится, но непрактичные кружева, которыми можно насладиться как произведением искусства, «независимый журналист» плетет отлично.
Лекция как раз и состояла из таких узоров, которые сплетал Швец, комментируя свою работу, работу других журналистов, редакторов, политиков или блогеров. А рассказывал о них Швец для того, чтобы отчетливей были видны признаки пограничного состояния: ну какой же диагноз без ярко выраженных симптомов?
В первую очередь лектор заявил, что украинские СМИ, в той мере, в какой темы публикаций им диктует их читатель, поражены «туннельным мышлением» - пишут только на те темы, который Швец назвал «выжженной землей»: Путин, Россия, агрессия, война, волонтеры… Для неожиданного, вроде «пересадки головы», планируемой итальянским нейрохирургом, места в наших СМИ нет. По крайней мере, редакторский и читательский интерес к таким темам минимален – что доказывает, с точки зрения Швеца, ограниченность, зацикленность и нежелание знать о новом как читателей, так и авторов. Это и есть самоцензура.
Вторым симптомом «болезни» Швец неожиданно назвал отсутствие государственной цензуры. Единственным ее примером является, по мнению Швеца, запрет на российские сериалы, и посетовал на нелогичность этого запрета – ну, в самом деле, кому мешало «Обручальное кольцо», над которым плачут бабушки? В контексте разговора об отсутствующей цензуре вспомнил Швец и о газете «Вести», активно заявляющей наступлении на свободу слова в Украине – и при этом свободно раздающейся на каждой станции метро. Что еще раз доказывает тезис Швеца об отсутствии цензуры, то есть государственного вмешательства в информационную политику СМИ. Кстати, независимый журналист похвалил коллег: он не просто назвал «Вести» мастерами в создании убедительных картин реальности, но и заявил, что критики газеты «Вести» создают продукт куда более низкого качества. Так что и мне, в числе прочих критиков, досталось от мастера плетения.
Отсутствие цензуры, как я поняла из лекции, у Швеца вызывает противоречивые чувства: по крайней мере, является для него доказательством отсутствия внятного дискурса украинцев о себе и стране – то есть мы до сих пор не решили, кто мы, кем являемся и в какое будущее собираемся. Естественно, что в этом контексте возникло всем известное «Від’єбіться» как идеологическая программа минимум – но и она Швеца не устроила: просто послать подальше всех – очень слабенькая национальная идея. Так что, по мнению Швеца, нам сильно не хватает картинки нас самих – даже если она не слишком приглядна, ее все же имеет смысл нарисовать.
Чтобы начать лечение пограничного состояния, Швец предлагает простые шаги: признать себя такими, какими мы есть, то есть осознать проблему и пройти стадию отрицания. Перестать кричать на всех углах, что мы – нация Майдана, поскольку это очевидно не так; перестать заявлять, что мы не агрессивны - поскольку это тоже не так, раз уж идет война на Востоке; перестать игнорировать «вату» - как бы больно это не было, считает Швец, что и в словах оппонентов есть рациональное зерно; ну и наконец, смириться с тем, что многое пошло не так и до выхода из кризиса нам еще лет двадцать придется подождать – да не просто пассивно ждать у моря погоды, а работать, работать, работать.
Лучшим – по крайней мере, самым смешным, - моментом лекции была часть о нецензурном. Швец считает, что переход общества к мату, то есть «более высокому регистру», - тоже симптом нездоровья. И в качестве образца текстов, ясно выражающим настроения самой активной, пассионарной части общества, Швец прочел знаменитый текст Ивана Оберемко – и подробно разобрал его смыслы. Если кто не читал, могу пояснить, что в этом небольшом, но очень энергичном тексте каждое четвертое слово матерное. И что Швец – потрясающий чтец таких текстов; в его исполнении Иван Оберемко звучал как Маяковский.
Пока Швец декламировал, девушки в зале нервно хихикали, а некоторые – как я, стыдливая – еще и краснели, но по окончании зал аплодировал. А сам скромный журналист сообщил публике: «В принципе, можно читать этот текст главным событием сегодняшнего мероприятия, и уже можно расходиться. Я мечтал произнести этот текст со сцены. И ничего лучше этого в лекции не прозвучало и не прозвучит уже».
Публика, конечно, расходиться не стала, и дослушала лекцию с советами Швеца до конца. А я вам пересказала ее как могла, но для желающих чуть позже будет видео.
Ваша Муся
Фото: Максим Лисовой
